Цена жизни

Золотая монетка со звоном катилась по полу мастерской. И звон этот был тяжелый, как смертный приговор. Миранда застыла, следя за её дрожащим движением. Вот она задевает трещину в полу, вот подпрыгивает на стыке досок… Еще миг, и остановится у ботинок инквизитора. Следующий – и жизнь Миранды вновь разделится на «до» и «после». Девушка даже удивилась про себя тому, как похожи эти два момента: этот, когда всё вот-вот рухнет, и тот, в подворотне, где она впервые изменила правила мира.

Вот только тогда монета в её руке становилась золотой слишком медленно – будто не решалась спасти брата. Теперь же – неслась слишком быстро – прямо к человеку, для которого цена её дара была обозначенной и понятной. Костёр.

«Чёрт, – мысленно выругалась Миранда, – опять деньги решают мою судьбу».

Между тем взгляд все так же был во власти катящегося по полу желтенького кругляшка, заставляя всю жизнь промелькнуть перед глазами…

… То было ясное весеннее субботнее утро. За окном, на удивление, стояла солнечная погода, что в дождливом Ронгарде было большой редкостью. Сегодня в семье Арумфорд должно было состояться торжество с приглашенными гостями – двенадцатилетие Корунда, младшего брата Миранды. А поскольку отец семейства, Франк Арумфорд, очень беспокоился за судьбу своего маленького бизнеса по производству часов, то по совместительству это были и смотрины. Все же шестнадцать лет – уже достаточный возраст, чтобы заранее присматривать жениха.

Именно поэтому Миранда уже второй час стояла перед зеркалом в своей комнате, разглаживая складки на лучшем изумрудном платье, скромно украшенном белым кружевом у воротника и плечиках. Мать настояла на том, чтобы дочь "выглядела, как подобает", поэтому грязные перчатки, сломанные механизмы, отвертки и масла пришлось оставить в мастерской, и лечь спать пораньше, а не как обычно. Впрочем, она слишком любила Корунда, чтобы пропустить его праздник, поэтому выполнила это поручение матери без обычного недовольства.

“Так, вроде бы на этот раз синяков под глазами нет,” – заметила Миранда про себя, подходя к зеркалу ближе и высматривая на личике следы прошлых рабочих ночей.

В этот момент она посмотрела в дальний уголок ее комнаты, где лежала аккуратно и красиво упакованная причина последних бессонных ночей: подарок Корунду, самодельная механическая машинка на основе часового механизма. Ради этого она работала в темное время суток, чтобы брат не догадался ни о чем. Был риск, что из-за постоянного недосыпа она и вовсе проспит столь значимый день, ради которого все и совершалось.

– Миранда-а! – донесся снизу мелодичный голос матери. – Золотце-е! Спускайся скорее, гости вот-вот приедут!

Миранда закатила глаза к небу со вздохом и бросила последний взгляд в зеркало. Отражение возвращало ей образ, привычный для таких приемов: густые каштановые волосы, собранные заколкой в виде белой лилии в элегантную, но не вычурную прическу, открывали плавные линии лица с высокими скулами и упрямым подбородком. Но главным в ее образе всегда были ярко-зеленые глаза, цвета весенней листвы, сейчас поблескивали озорством, которое она тщательно пыталась скрыть. Бледная, почти фарфоровая кожа контрастировала с темными волосами, выдавая ее нелюбовь к долгому пребыванию на солнце. Стройная фигура в полукорсетном платье казалась хрупкой, но прямая осанка и собранный взгляд говорили о внутреннем стержне. На руках надеты аккуратные тонкие белые перчатки. Она производила впечатление милой, но ничем не примечательной девушки. Именно такой её и видели все – послушной дочерью часовых дел мастера, готовой к замужеству.