Все жанры Все авторы
Эротический этюд № 48 - Андрей Корф

Эротический этюд № 48

Страниц

5

Год

2003

Андрей Корф – талантливый автор, виртуозно владеющий русским языком и мастерски описывающий потаенную область нашей жизни. Его литературные этюды, называемые эротическими, открывают новую перспективу в понимании нашего бытия. Он не ставит эротику главной темой своего творчества, но использование этого элемента является лишь инструментом для отображения разнообразия нашей жизни.

Мне кажется, что Корф является пионером нового литературного стиля, который можно назвать "картинки с выставки Жизни". В его произведениях мы видим мозаичность и разнообразие от чувственного и возвышенного до грубого и отталкивающего - все в рамках одного сюжета, представленного жизнью.

Я надеюсь, что эти этюды смогут стать опорой для тех, кто ощущает внутренний конфликт и ищет выход из своих трудностей. Возможно, они помогут нам увидеть мир по-другому, откроют глаза на новые грани бытия.

В заключение, я хотел бы извиниться перед читателями за использование неформальной лексики, натурализма и сексуальных сцен в моих рассказах. Они не рекомендованы для чтения детям до 16 лет - не только из-за содержания мата и секса, но и из-за пессимистической составляющей. Дорогие мои дети, поймите, что жизнь не так уж и плоха, как ее описано в этих историях. Они представляют лишь одну из темных сторон вечной монеты "ин-янь", которую мы неизбежно платим за собственное существование.

Читать бесплатно онлайн Эротический этюд № 48 - Андрей Корф

– С другой стороны, мне нравятся его пьесы, – сказал Он о модном писателе. – В них есть жизнь, которой не хватает рассказам.

– Не люблю пьесы, – Она капризно сморщила носик. – Они хороши только на сцене.

У Нее было лицо дорогой штучной куклы, маленькие холеные руки и крестьянская грудь. Ноги были скрыты столиком, и Он уже третий час гадал, хороши они или нет. Они представлялись ему то основательно-пухлыми, то карикатурно-тонкими. Он старался не думать о том, что нижняя половина этой трефовой барышни, может статься, так же хороша, как и верхняя. Уже одной верхней хватило, чтобы его бедная молодая головушка покатилась колесом по склону.

– Не скажите, – возразил Он. – На сцене они звучат так, и только так, как их прочел режиссер. На бумаге же пьеса – перепутье, и читатель волен идти в любом направлении.

– Возможно… – Она сдержала зевок и посмотрела в окно. – Россия… Посмотрите, какой простор…

Он деликатно промолчал о том, что поезд шел по Малороссии, и осень 1919 года мало располагала к тому, чтобы назвать эту местность Россией. Он смотрел в окно и старался думать о просторе, но думал о Ее груди, на которую старался не смотреть.

Ему было стыдно за свои реплики, пресные, как тюремные галеты. Он любил то, о чем говорил, и умел говорить об этом хорошо. С друзьями, например. Что же до барышень, тут дело другое. То ли тон голоса подводил, то ли глаза выдавали юношескую трусливую похоть, но в роли донжуана он был никудышным оратором. Да и сама тема, которую он сейчас волоком тащил на себе, могла бы зажечь глаза провинциальной барышне, мечтающей покорить сцену, но никак не отзывалась в скучающей столичной девице, которая с детства приучена к театру наравне с уборной или теннисным кортом.

– Да-с – упрямо повторил Он. – В любом направлении… Антигерой, которого режиссер выставил полнейшим уродом, у автора пьесы создан многогранной и противоречивой фигурой. Читая его реплики с разными интонациями внутреннего голоса, мы вольны придать ему немалую привлекательность…

– Да… – Она вздохнула, колыхнув грудью, – А вот эти коровы… Они что, пасутся сами по себе?…

Он хотел ответить пошлостью о пастухе и пастушке, но промолчал. От отчаяния Ему пришла в голову мысль коснуться ее колена своим. Как бы невзначай. Вдруг пробежит искра, от которой зажгутся ее глаза?

Конец ознакомительного фрагмента.

Вам может понравиться: