Наследие Тьмы

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Молодой человек в черных одеждах сидел в широком окне небольшой башни – единственного уцелевшего каменного строения, возвышавшегося над приземистыми, больше напоминавшими выкопанные в холмах норы хижинами. Прислонившись спиной к холодному камню, он безрадостно разглядывал серое, безучастное небо, роняющее на бесплодные земли капли холодного дождя. Мужчина вытянул ладонь, ловя живительную влагу и наблюдая, как она неуверенно скользит по его коже, повинуясь легкому, едва заметному движению. Уже не первый месяц он находился в неприятном, даже не имеющем названия месте, окруженный толпой скудоумных орков, и этот факт его отнюдь не радовал. На каждую сотню его новых слуг едва ли найдется хотя бы пара имеющих в голове не жидкую кашу и умеющих более-менее пристойно изъясняться. Грустная улыбка коснулась бледных губ мужчины, и он провел ладонью по гладко выбритому лицу, словно хотел стереть это проявление эмоций, мысленно отправляя очередное проклятие в сторону Братства. Если бы не горстка жаждущих власти стариков, он бы до сих пор сутками напролет сидел в пыльных библиотеках Орсависа, а не тратил свой потенциал здесь. Но судьба распорядилась иначе, и теперь, когда несколько его наставников предали интересы Братства в пользу собственного величия, бросившись на поиски скипетра давно позабытого эльфийского короля, ему приходилось отдуваться за всех, чтобы доказать остальным свою лояльность.

Ха! Лояльность… Каким же чудовищем нужно быть, чтобы преданно служить тем, кто ни во что не ставит любое проявление жизни. Огры, тролли и дикие звери, включая самых страшных чудовищ, не идут ни в какое сравнение с существом, способным быть самым озлобленным в этом мире, – человеком. Впрочем, сюда же можно отнести и демонов, правда, лишь некоторых. Но они, по умолчанию, займут следующее место в иерархии жестокости, уступив пьедестал тем, кто подчинил себе даже смерть, – некромантам.

Шэндизар недовольно поморщился. Неприятно, когда все считают тебя гораздо худшим, чем ты есть на самом деле. Сам он предпочитал именовать себя волшебником, пусть с этим мало кто и согласится. Порою некромант размышлял, как бы сложилась его жизнь, не родись он на острове Вечного Мрака, но мысли мгновенно разбегались, и человек, грустно вздыхая, отбрасывал эту затею. Его еще мальчишкой отняли у родителей, убив их у него на глазах и забрав его в Царство Теней. Замок некромантов, где он и проводил все время за книгами, по возможности избегая общения со своими наставниками. Возможно, лишь стремление к знаниям помогло ему сохранить рассудок и не стать безжалостной тварью, подобно его сверстникам, жадно ловящим каждое слово старших. Остальные дети, чья судьба была схожа с судьбой Шэндизара, вызывали у него стойкое отвращение. Как можно было забыть отца и мать, променяв драгоценную память на темное могущество?! Но мальчику, как и остальным, приходилось внимать некромантам. Иначе детей ждала боль. Не физическая, нет, гораздо хуже. Темное пламя колдунов нестерпимо терзало саму душу, оставляя на ней страшные ожоги. Силой принуждая новообращенных учеников к вниманию и послушанию, ломая их волю и подавляя чувства, обучающие молодежь некроманты, все как один, являлись озлобленными на весь мир безумцами, вбивающими в молодых подопечных лишь ненависть и темные заклинания. По счастливому стечению обстоятельств, дар Шэндизара полностью пробудился позже, чем у остальных, поэтому мальчика, считая слабым звеном, никогда не принимали всерьез, постоянно отправляя в библиотеку: самостоятельно набираться знаний и не мешать более способным. Только среди пыльных фолиантов он чувствовал себя комфортно, с трепетом листая потертые тома, содержавшие древние, не изувеченные чьим-то больным восприятием знания. Только там он мог верить в то, что есть и другой способ пройти по тому же пути, пути тьмы и смерти.