Опус Серого Волка

Иллюстратор Ирия Гранж

© Юрий Кирсанов, 2024

© Ирия Гранж, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0062-4121-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стремглав. Твой литературный дом. Представляет собой объединение для задумки, воплощения и распространения идей.

Над книгой работали:

Автор: Кирсанов Юрий

Художник: Ирия Гранж

Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми, мертвыми или еще не рожденными случайны.

Мой бедный, маленький мальчик. Такой бедный, такой маленький мальчишка. Я родила его с лишком двенадцать лет назад. Роды были тяжелые и сразу с недовесом его положили в Кувез. Прозрачный инкубатор для таких случаев. Весил он тогда чуть больше кило. Крохотные его ручки и ножки, как сейчас помню. С тех пор сильно ничего не поменялось у нас. Все та же худоба, все так же он лежит в прозрачном шаре своем, наблюдая, как все вокруг меняется.

Правда, в последнее время он возмужал. Да… Волосы его уже пересекли границу нормальности и стали будто черным пухом на голове. Всегда говорила ему распутать свой колтун на голове, а он в никакую. Упрямый баран! Видимо, больно уж нравилось ему эти нововведения его тела. Все мы, наверное, замечали, как внешний вид ребенка преображается, когда он становится молодым человеком. Волосы у него не сами так произрастают, это у него из-за прикроватного образа жизни. Кровать его, наверное, не причем. Больше подушка виновата, а в большей степени виноват его иммунитет. Болеет страшно. Бывает, в жару лежит весь день, а ночью зубами клацает, как отбойный молоток. Мерзнет. Уж прикрою его, а что толку. Бывает, когда подойду к нему, укрыть его вновь, как начнёт выть. Правда, тихо так, почти незаметно. Волчок прям. Ворочается часто, вот у него волосы и спутываются. Какой нормальный человек сможет пролежать на кровати все двадцать четыре часа, тем более когда не по своей воле, особенно когда тебе двенадцать лет?

А для кого ему прихорашиваться? Дома всегда один, не считая меня. Да со мной ему даже поговорить не о чем. Общается он, как все. В соц. сетях. И то, когда я спрашиваю про новые знакомства и друзей, говорит: есть один настоящий друг, который даже готов помочь, остальные… Об остальных он даже не упоминает. В чем заключается помощь, тоже не распространяется, говорит «по мелочам». А я уж не допрашиваю его, знаю, что и так тяжело ему без сверстников. Бывает, сядет у окна или прям на подоконник и наблюдает на детские затеи. Какие они у них бывают? Девять месяцев зима, в Сибири живем. Ребятишкам только и остается, что в снежки играть, да снеговиков лепить. Только у нас во дворе один мастер завелся – такие скульптуры из снега делает… Именно что скульптуры, остальные три мяча снежных скатают – один больше другого, да и поставят их друг на друга. А этот прям образы делает, похоже еще так. Образцы! Я конечно своим костным языком не объясню, но его произведения даже другие мальчишки не ломают, а это о чем-то уж и говорит!

Вот Сережка сидит и смотрит на все это. Одному невыносимо ему. С детства он смотрел на ровесников с сестрами. Всегда сестру почему-то хотелось, но не разу так ничего и не сказал об этом. Понимал ситуацию между отцом своим и матерью с малых лет. Смотрит вообщем, как его детство мимо проходит. Тяжело, конечно.