Режиссёр смерти: Последний Дебют

Столица Яоки Даменсток, 13 января, 1043 год

Время 17:09

Забегаловка «Блэк & Уайт»

Зима нынче выдалась морозной.

Улицы замело: мириадами бриллиантов сверкали огромные сугробы, ноги по колено тонули в белоснежном океане, снежинки пируэтами кружились в воздухе и порошили людские одежды, нагие стволы деревьев украшали белоснежные шапочки, а окна – витиеватые узоры. Тёмные безоблачные небеса лишь подчёркивали красу зимней природы, такой загадочной, мистической, такой великолепной…

В тёмном углу у жарких батарей забегаловки, куда постоянным потоком заходили погреться и поужинать горожане, сидели скрипач Стюарт Уик и композитор Сэмюель Лонеро; первому было двадцать один, второму семнадцать.

Несмотря на столь юный возраст и недавний переезд из небольшого городка в столицу, Сэмюель благодаря своему музыкальному таланту обрёл известность и был очень востребован: его приглашали работать в театры и кино, звали руководить различными оркестрами и прочее. Но у этой медали была и обратная сторона – завистники, которым не хотелось, чтобы их место занимал приезжий мальчишка, оттого они строили ему козни и хотели впутать в какой-нибудь скандал, дабы разрушить начинающуюся карьеру. Именно из таких ситуаций и передряг Сэмюеля спасал Стюарт – его лучший друг и полная противоположность. Если композитор был наивен и неуклюж, то скрипач был очень суров, собран и сдержан. Даже внешне они кардинально разнились: кожа у композитора была почти белой, когда скрипач был темнокож; первый был блондином, второй – брюнетом с фиолетовой зализанной вбок чёлкой.

Очертим детальнее их внешность и характеры.

Сэмюель был солнечным человеком в буквальном смысле слова: его блондинистые волосы, собранные в пушистый хвостик, на свету сияли золотом, светлый мягкий лик озаряла добрая улыбка, а большие небесные глаза, под которыми темнели следы недосыпа, живо оглядывали всё вокруг. Характер у него был очаровательный: невероятно добрый, щедрый, по-детски невинный, за свои семнадцать лет ещё не успевший никого обидеть или возненавидеть; ни одна чёрная мысль не оскверняла его светлый ум, ни злоба, ни раздражение не проскальзывали в его лице; никакие обидные или отвратительные слова не крутились на его языке. Он был кристально чист и душой, и совестью. Даже своих конкурентов он любил, поддерживал и уважал, чем заслужил всеобщую любовь и доверие, его все прославляли и знали как «доброго малыша Сэмюеля». Каждый раз, видя знакомого человека (коих было немало), он раскрывал свои объятия, улыбался ему и одаривал своей добротой, осыпал расспросами и внимательно слушал. И даже Стюарт никогда не уклонялся от его объятий и невольно заражался от него радостью. Кстати, о Стюарте…

Сам Стюарт и все, кто его знает, согласятся с тем, что его характер очень сложен и тяжёл. Он циничен, неприятно прямолинеен, упрям, недоверчив и высокомерен. Конечно, он не считал себя лучше и выше всех, однако был очень близок к этому. Его многие не любят, но уважают; к его мнению прислушиваются и его советам всегда следуют, но с опасениями. Стюарт сам знает, что может перегибать палку и разбрасываться не самыми приятными словами, потому старается сдерживать себя от едкого словечка. Близких для себя людей он может пересчитать по пальцам, да и то во многих из них может усомниться.