глава 1
Белый листок. Бледный директор. Премиально-тёмное дерево стола, ноутбук. Чёрный кофе и я.
На листке чернеет заявление об увольнении. По собственной инициативе, разумеется. И разумеется, это не формальность. мой уход удивил всех. Всех, кроме меня.
Надо мной на нитках висит потолок – нет, упасть для него непозволительная роскошь, ведь вместе с ним упадут и акции – он просто давит.
Белый пар от чёрного кофе. Директор пьёт кофе неспешно. Теперь и мне хочется, но разумеется, я тут не за этим, и разумеется, все это понимают. Директор окидывает меня взглядом, поднимая бровь. Он удивлён, ведь я отличный работник. Один из лучших. Моя белая идеально выглаженная рубашка и черные брюки этому свидетели. Я смотрю на него: он выглядит, как и я, но все дороже. Он мой друг, а значит на каждое повышение я иду семимильными шагами.
Пальцы директора постукивают по ярко красному айфону. По какому именно – не знаю: Различать их я так и не научился. Прерывая молчание спрашивает почему, я увольняюсь. Отвечаю, мол, то-то и то-то. Разумеется, я лгу. Истинная причина не может быть озвучена вот так. Она более дурацкая, чем то, что сказано. Дурацкая для всех, всех кроме меня. Он обещает, что подумает. Но разумеется, у него нет выбора, наверное, так отвечать – это привычка в общении с работниками. Я ухожу, получив подпись, мысленно радуясь. Все до этого момента разумеется точно и чётко, дальше уже так не будет.
Иду по коридору. Начался перерыв. Возле кулера стоят бывшие коллеги и пьют кофе. Дальше они приправят эти разговоры курением, кто-то пассивным. День для работы, вечер для отдыха, ночь для сна. Все это остаётся тут.
Заканчиваю с делами и выхожу из здания. В нём я окажусь ещё пару раз. Возможно.
Стою, осматриваюсь, как будто впервые. Деловой квартал. Дорогие машины. Большие здания и большие люди. Наше… точнее, теперь их здание. Оно самое высокое. Смотрю на него долго. Осознаю, что до сих пор стою в проходе, когда замечаю, что преграждаю путь робкого курьера. Честно говоря, если бы не был там наверху, то точно бы решил, что у нас пол страны собирает заказы, а пол страны доставляет.
В голове тускнеют мысли. Сдаётся мне, что единственное, что я могу делать сейчас хоть с каким-то пониманием – это есть, пить, жевать орбит. Этим я и занимаюсь, закинув две жвачки. Как в рекламе. Подлость в том, что на этом она и кончается, не объясняя, что делать после.
Решаю сходить на прощание в кофейню. В неё я хожу уже три с половиной года и исчезнуть просто так было бы некрасиво.
Покупаю кофе. Беру американо. Пью. Наверное, всё надо было начинать в другом порядке. Сначала пить кофе, потом жевать орбит. Впрочем, это не важно, я всё равно пропустил один пункт – есть мне совершенно не хотелось. Важным было наступившее что-то вроде осознания. Я даже взглянул конспирологически, увидев по ту сторону глади кофе смутные лица ловцов душ человеческих. Я же был рыбой. Именно тем человеком который постоянно покупал кофе, постоянно пил его и общался с теми кто постоянно покупает его и пьёт. И каждый из нас говорил, что пьёт его просто потому что он бодрит и он вкусный. Черно-белый корпоративный мир. Я презрительно фыркнул. Но кофе пить продолжил. Оплачено же. Нервная тавтологичность мыслей была явным индикатором судорожного конца моей жизни.
