Не было бы счастья

Шел второй месяц пандемии. Количество инфицированных все росло, динамика была удручающе высокой. Школьников, студентов и пенсионеров обязали сидеть по домам, вменив добровольный (ставший со временем принудительным) режим самоизоляции. Потом стали закрываться развлекательные заведения, торговые центры, рестораны и прочие места общественного пребывания. Затем настал черед закрытия организаций, не являющихся важными для жизнеобеспечения города и населения. Работали только аптеки, продуктовые магазины и пункты оказания медицинской помощи.

Ленкино предприятие тоже закрылось. Руководству под угрозой выплаты космического штрафа ничего не оставалось, как перевести своих сотрудников на удаленную работу.

Ленка, как в прочем, и многие другие жители планеты, впервые в жизни столкнулась с термином «самоизоляция». Странный термин. Она по привычке разобрала его на составные части. Получилось два слова «сам» и «изоляция». Словно люди такие сами захотели и изолировались от мира, спрятавшись в скорлупки своих квартир, домов, комнат. При этом в СМИ вещалось, что это не просто изоляция, а она еще и «добровольная», к тому же. «Ну, это уж вообще бред полный, – думала Ленка, – Я на это не подписывалась». Но ее особо никто и не спрашивал. Поэтому она стала работать дома. Первая неделя была загруженной, работы было много, надо было привыкать к новому формату взаимодействия с коллегами и клиентами. День пролетал быстро и незаметно. А вот вечера стали её тяготить.

Так вышло, что накануне введения рекомендованного режима самоизоляции Ленка рассталась с парнем. Все произошло как-то глупо и нелепо. И не то чтобы она его любила и страдала, но было неприятно. Было так: она ему объявила, что уходит на самоизоляцию, будет работать дома, не покидая территорию квартиры, соблюдая требования властей и выполняя обещание, данное руководителю. Парень не выразил желания присоединиться к Ленкиному добровольному отшельничеству и сказал, что будет жить у себя дома, а ее будет навещать. На что правильная до мозга костей Ленка возразила, что если он будет сообщаться со внешним миром, то навещать ее не нужно, потому как вся идея самоизоляции теряет смысл. Будем общаться дистанционно, вынесла она вердикт. Парень огорчился. Два дня продержался дома и по-тихому свалил к своей бывшей жене, которая развелась с ним шесть лет назад. Ленка знала, что он испытывал к бывшей патологическую тягу. «Я её ненавижу», —говорил он. Ленка понимала, что любые сильные эмоции – это привязанность. Ненависть – оборотная сторона любви. Но она не обращала на это внимания (мало ли кого мы любим?) и предпочитала жить сегодняшним днем.

Бывшая жена Ленкиного бывшего была не столь принципиальна в вопросах изоляции и откровенно скучала, ввиду чего и заманила экс-супруга под сень фамильного гнезда, некогда служившего им семейным очагом. Она же и не преминула сообщить Ленке о возвращении блудного бывшего мужа в лоно семьи и её собственное. Ленка приняла эту информацию спокойно. Интуитивно она знала, что рано или поздно это произойдет. Абьюз – сильнейший из всех магнитов. Если не проходить лечения у психотерапевта, то он непременно сработает. Вопрос времени. Время настало. Она выразила экс-супруге благодарность за любезно предоставленную информацию, пожелала супружеской чете счастья и внесла парня в черный список, чтобы впредь он не беспокоил её своими объяснениями и прочей ненужной чушью. Все же, немного огорчившись, Ленка выпила бутылку мартини, поплакала и зарегалась на «Тиндер».