Литерный вагон

Автор

Страниц

110

Год

2015

В течение всех лет строительства "лучшего в мире" государства, коммунистическая партия Советского Союза хранила одну секретную информацию, которую, как никакую другую, власти тщательно скрывали и обволакивали ложью и неправдивыми преданиями. В этом деле им помогали безжалостные карательные органы, армия идеологических чиновников и академические круги, преданные изучению гуманитарных наук и мастера социалистического реализма. Эта тайна касалась родной истории… Герои романа "Литературный поезд" внезапно получают возможность проникнуть в один из пучин правды; полны уверенности в успехе, они с энтузиазмом бросаются в свое захватывающее дело… Однако, вместе с основной сюжетной линией, добавим дополнительный поворот событий, который приведет героев к неожиданным открытиям и столкновениям с мировыми тайнами. Вместо того чтобы просто исследовать исторические архивы, герои будут вынуждены участвовать в рискованном и захватывающем приключении, которое потрясет их представления о прошлом и настоящем. Они столкнутся не только с подавляющими силами государственной машины, но и с загадочными и таинственными фигурами, которые хранят ключи к правде и скрывают ее от глаз общества. Весьма вероятно, что эта опасная погоня пo шустрому сюжету повести "Литературный поезд" завершится открытием не только запретной истории, но и глубоких тайн, которые можешь потрясти основы самого общества и переписать его будущее.

Читать бесплатно онлайн Литерный вагон - Виктор Казаков

* * *

Глава 1. От автора. истоки сюжета

1

Три события в личной жизни, почти не замеченные даже теми людьми, которых мы вправе отнести к ближайшему окружению наших героев, послужили истоком сюжета этой повести. Изложим эти события кратко в хронологическом порядке.

Событие первое. Произошло в апреле 1983 года в городе К., крупном, достаточно удаленном на юг и на запад от Москвы краевом центре.

Ясным весенним утром – ночью над городом прошел теплый дождь, и теперь в небе улыбалось рано вставшее над многоэтажками солнце – профессор К-ского университета доктор исторических наук Иван Петрович Масалов шел в центр города. Шел, как за тридцать с лишним лет привык ходить по университетским коридорам, – степенно и важно, той самой неторопливой походкой, которая появляется в человеке сама собой при достижении человеком достаточно высокого положения в обществе. Правда, в то утро профессор минутами с неудовольствием замечал стихийно возникавшее в нем желание ускорить обычный шаг, но, догадываясь о причине этого желания, он, упрекнув себя за малодушие, принципиально не менял походки.

Приглашение посетить крайком партии, полученное вчера по телефону от «инструктора отдела агитации и пропаганды Макрауцана» (так представился звонивший) смутило и обеспокоило профессора, искренне считавшего, что в столь высокой инстанции, которую ему, между прочим, ни разу до этого не удавалось посетить, он вряд ли кому-нибудь может быть интересен. Масалов был беспартийным, общественной активностью не отличался, в университете читал студентам курс истории древних тюрок… «С какой целью я им понадобился?» – по дороге в крайком спрашивал себя ученый.

«К добру это или во зло?»

Было без пяти минут десять, когда профессор все так же вальяжно и не торопясь преодолел перекресток, слева от которого, бросая огромную тень на большую площадь, возвышалось тяжелое белокаменное здание.

Предъявив милиционеру полученный в специальном окошке пропуск («похож на лотерейный билет», – мелькнуло при этом в голове профессора), Масалов вошел в лифт и, согласно обозначенному в пропуске номеру кабинета, поднялся на одиннадцатый этаж.

Инструктор Макрауцан– узкоплечий, лысоватый, в сером костюме человек – встретил профессора мелкой, судорогой пробежавшей по лицу улыбкой, встал со стула, подал свою и коротко пожал профессорскую руку, после чего предложил Масалову сесть на стул, ибо, как он выразился, у него к профессору «есть недолгий, но серьезный разговор».

Советский человек, вызванный в государственную инстанцию, серьезных разговоров в инстанции, как правило, не любит – в нем постоянно (и не зависимо от поступков, из которых складывалась биография человека) живет перманентное ощущение вины перед государством, и хотя он не задумывается над тем, откуда взялось это ощущение и в чем конкретно может заключаться его вина, он интуитивно опасается, что в «серьезном разговоре» она-то вдруг со всей очевидностью и прояснится.

Масалов осторожно сел на предложенный ему стул и огляделся. В кабинете стояли однотумбовый стол, стул, тумбочка, на тумбочке – телефон, пишущая машинка, графин с водой и стакан; паркетный пол блестел желтым лаком; за спиной инструктора на стене в тяжелой коричневой раме висел большой портрет генсека Андропова.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: