На другом конце земли

Вырвали как куст… с корнями.

Колеса стукнулись о посадочную полосу и самолет легонько тряхнуло. По громкой связи объявили что-то на английском языке. Я в нем не сильна, но опыт предыдущих полетов подсказывал, что пилот сказал нечто вроде: “Дамы и господа, мы приземлились в Стамбуле. Температура за бортом пригодна для проживания. Желаю приятного отдыха”.

Отдыха… как же… Мама тут же вскочила со своего кресла, которое было возле прохода. Начала шариться на верхней полке, хотя самолет еще даже не остановился.

– Вот, подержи пока, – сказала она мне, сунув большой черный рюкзак.

Я положила его на колени. Тяжелый. И что она в него напихала?.. Таким тяжелым он не был даже от моих школьных учебников раньше.

– Когда остановимся, сразу иди за мной, поняла? – обратилась ко мне мама и села на свое сидение с таким же большим рюкзаком в руках. – Не потеряйся.

Я кивнула.

Мы проехали еще немного. Самолет пристыковался к трапу. Люди вокруг сразу же начали двигаться. Мама тоже. Она протиснулась в толпу и через плечо крикнула: “Аля, не тормози! Мы спешим!” Я попыталась встать, но ремень безопасности придавил обратно к креслу.

– О, черт! – вырвалось изо рта.

Отодвинув рюкзак, я начала искать застежку. Когда нашла, стала пытаться вырваться из самолетной западни, но хитросделанная конструкция не поддавалась. Заклинило. Видя эти нервные рывки, женщина, сидящая у окна рядом, принялась помогать. Вместе мы тянули в разные стороны. Не получалось. В конце концов, схватившись за пряжку, я дернула изо всех сил. Металлическая пластина, щелкнув, выскользнула из вспотевших рук, и мой локоть впечатался добродушной даме прямо в грудь.

Матерные, по всей видимости, слова на иностранном языке разлетелись по салону из уст моей соседки. Казалось, все пассажиры бросили на нас свои взгляды. Я виновато извинилась дважды, на английском и на русском, однако ситуацию это никак не улучшило.

Мамина голова исчезла в толпе. Вся уже красная то ли от нервов, то ли от стыда, я соскочила с кресла, быстро протиснулась к выходу, толкая остальных пассажиров, достающих свои сумки с верхних полок. Рюкзак мешался, так что пришлось его опустить и нести в руках, от чего он стал только тяжелее.

В конце концов мне удалось пробиться к трапу. Быстрым шагом, обгоняя людей впереди, я шла, что называется, “по течению”. И, наконец, увидела знакомые мамины русые волосы.

– Говорила же, не потеряйся, – буркнула она серьезно, когда я подбежала ближе.

– Ремень заклинило, – ответила запыхавшись, но маму это оправдание не устроило.

– Пойдем быстрее. Дай руку.

Мы направились туда, куда шли все люди, по большому и длинному коридору с огромными окнами вдоль него. В эти окна было видно посадочную полосу. Другие самолеты проезжали мимо. Они везли, наверно, нормальных пассажиров, никуда не спешащих, прилетевших на отдых. Не то что мы…

Вскоре коридор закончился, и мы оказались в большом зале, какие обычно бывают в аэропортах. Мама тащила меня куда-то в неизвестном направлении, периодически поднимая глаза на указатели. Рука вспотела и выскальзывала.

После долгих блужданий по аэропорту, во время которых мне приходилось чуть ли не бежать, поспевая за маминым резвым шагом, мы подошли к стойкам таможенного контроля и встали в большую очередь. Там мне удалось немного отдышаться перед новым забегом.