1. Пролог
- Полиночка, почему ты не спишь? - мама трогает теплой мягкой ладонью мой лоб, а потом, точно таким же движением кладет ее на лоб спящего Андрюши. - Все в порядке. Он не горячий. Таблетка подействовала. Ложись спать, моя хорошая.
Я покидаю свой пост у изголовья брата, послушно бреду к своей кровати - до самой школы мы жили с ним в одной комнате - и укладываюсь. Мама укрывает, разглаживает одеяло, подтыкает его край под мои замерзшие ноги и, прежде чем поцеловать в лоб, говорит:
- Я знаю, что ты очень его любишь, моя добрая девочка, и я тоже люблю... И его, и тебя, и Кирюшу. Все будет хорошо, правда. У Андрюши ангина, это не страшно, он обязательно выздоровеет.
... Иногда мне кажется, что уже тогда, будучи девчонкой-несмышленышем, я любила его иначе, чем старшего брата Кирилла. В то время, конечно, я еще не знала, что спустя десяток лет, он станет моей первой любовью. И уж точно даже предположить не могла, что в моей жизни будет только одна любовь. К нему. Это потом, намного позже, я буду постоянно задаваться вопросом о несправедливости факта только моей осведомленности в том, что он мне не брат! Долгие годы я буду выходить из себя, думая о том, что Андрюша только делает вид, что не помнит о детском доме, не помнит о том, что когда-то у него была другая мать! Нет, я ни в коем случае не ревновала его к нашим родителям! Хотя нет, все-таки ревновала... Только не их к нему, а его к ним! А это - большая разница! Даже к родителям ревновала его! Жаль только, что мой язык не способен был озвучить БРАТУ правду. Я изводила его. Я изводила себя. Я изводила родителей. Я была просто невыносима.
... Нам по шестнадцать...
- Полина, передай соль, пожалуйста!
О, эта долгожданная просьба! Та-ак! Как бы это сделать... А вот!
- Держи, братишка! - ловкое, практически неуловимое движение и крышка слетает с солонки, а Андрей берется именно за неё, за крышку! И, вуаля! Солонка целиком и полностью летит в Андрюхину солянку, разбрызгивая бульон с кусочками ветчины на скатерть и, конечно, на брата!
- Полина, что здесь происходит? - мама, как всегда возвращается не вовремя.
- А чего это сразу Полина? Это Андрюха! - я обиженно кривлю губы - МХАТ отдыхает!
- Андрей? - мамин голос отчего-то звучит недоверчиво.
- Мам, прости, это я виноват! Я все уберу!
Почему? Ну почему он все равно ТАК смотрит на меня? Почему в его глазах смешинки и нежность? Сдай меня хотя бы разок! Умоляю! Чтобы я перестала, наконец, так восхищаться тобой...
Нам по семнадцать.... Зима, 2010 год
- Да, пап!
- Полинка, я тут проезжаю мимо твоего катка. Подобрать?
- Э-э, нет! Не нужно! Тут Никитос цветы на трибуне замораживает. Думаю, так и быть, сегодня пройдусь с моим бедным Ромео.
-Ну-ну, пройдись! Только сильно не издевайся над парнем!
- Хорошо, папочка.
Я выписываю замысловатые узоры на льду. Обязательная часть тренировки закончилась, и теперь я расслабленно катаюсь так, в удовольствие, для себя. Над движениями не раздумываю - тренированное тело само в курсе, что делать. Думаю о другом... О том, что потом заношу в дневник, с которым не расстаюсь даже на тренировках - он лежит в спортивной сумке, в отдельном кармашке, потому что когда из раздевалки расходятся девчонки, у меня остается еще пара минут, чтобы в одиночестве записать:
