Как люди и волки меняются шкурами
В ушах покачнулись сережки безвкусные,
Цыганка, увидев их, хитро сощурилась,
За них пять минут говорила без устали,
Как люди и волки меняются шкурами.
Как глаз не отводят, вгрызаются намертво
За все, что их сердцу животному дорого.
Пока говорила, закатное марево
Из медного стало багряное золото…
И взяв мою руку, сказала насмешливо,
Что люди и волки, бывает, встречаются,
Бывает, кончается в общем-то весело,
Бывает, что даже совсем не кончается…
«А счастие вам по звезде не отмерено,
Об этом звезде и неведомо в общем-то.
Но помни одно, ты, влюбленная в зверя,
Отныне вам ночи длинней, дни короче.
И знай, коль покуда луна не родится,
Твой зверь не убьет человека беспечного,
Счастье земное немного продлится,
Иначе же будет утеряно в вечности…».
Чужой, немилосердно близкий,
Но грусти нет.
Стрела промчалась уж со свистом —
Встает рассвет.
Уже порвалось там, где тонко:
Худая нить.
Вчера мы завершали гонку,
Сегодня – жизнь.
Вчера мы разбросали камни,
Не глядя, вверх;
Сегодня всё забыли, память
Плоха у всех…
Я косу остригла ночью.
Взмах – и больше нет косы…
Я тебя любила очень,
И ждала весной грозы.
Косу жаль, тебя не жалко:
У меня теперь – вино.
Строчки бьются как под палкой,
А выходит всё одно.
А выходит только песня
О любви… Так повелось…
Я с другим. И мы не вместе.
Ты с другой. Осталась злость.
Знаешь ли, такое дело,
Расплелась моя коса…
Не жалела, не жалею,
Но чернеет береста,
Остаются только знаки,
Только вилы по воде…
Я одна в холодном мраке,
Я скучаю по тебе.
Только вновь всё: было, было,
Было… было – не вернуть.
Я простила, да забыла:
А куда ведет твой путь?
Все как есть, и будь что будет,
А мой свет – не твой удел;
Ты такой как эти люди —
