Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2020

© Художественное оформление серии, ЗАО «Центрполиграф», 2020

Жану Дени, замечательному знатоку тюркских народов

Я подниму народ жестокий и необузданный, который ходит по широтам земли, чтобы завладеть не принадлежащими ему селениями. Страшен и грозен он; от него самого происходит суд его и власть его. Быстрее барсов кони его и прытче вечерних волков; скачет в разные стороны конница его; издалека приходят всадники его, прилетают как орел, бросающийся на добычу. Весь он идет для грабежа; устремив лицо свое вперед, он забирает пленников, как песок. И над царями он издевается, и князья служат ему посмешищем; над всякою крепостью он смеется: насыплет осадный вал и берет ее.

Авв., I: 7–10

Аттила, Чингисхан, Тамерлан… Их имена у всех на слуху. Рассказы западных хронистов, китайских или персидских летописцев сделали их образы популярными. Они, эти великие варвары, внезапно возникают в истории цивилизации и резко, буквально в несколько лет, превращают римский, иранский или китайский мир в груду развалин. Их появление, их мотивы, их исчезновение кажутся необъяснимыми, так что позитивистская история недалека от того, чтобы присоединиться к мнению древних авторов, видевших в них бич Божий, насланный покарать старые цивилизации.

Однако стоит узнать их образ жизни, как сразу становится понятно, что никогда люди не были большими сынами земли, живущими по ее законам, чем они, а их мотивы и поведение легко читаемы. Степь сделала их невысокими и коренастыми. И выносливыми, поскольку они выжили в подобных природных условиях. Резкий ветер высокогорных плато, жуткий холод или страшная жара высекли их лица с узкими глазами, выступающими скулами, проредили их волосы и закалили жилистые тела. Тяготы пастушеской жизни с ее передвижениями по воле случая сформировали их психологию кочевников, а требования кочевого хозяйства обусловили их контакты с оседлым населением, менявшиеся от робких заимствований до кровавых набегов.

Так что три или четыре великих азиатских кочевника, внезапно разорвавшие течение нашей истории, являются исключениями только по причине нашего невежества. А сколько на этих троих, кому выпала удивительная судьба стать завоевателями мира, приходится аттил и чингисханов, у которых не получилось? Я хочу сказать: не получилось создать империю, включающую в себя четверть Азии, от Сибири от Хуанхэ, от Алтая до Персии, что, согласимся, и сегодня является масштабным предприятием. Я хотел бы здесь вспомнить управляемый тремя персонажами, чьи имена упомянуты выше, великий народ кочевых варваров, который за десять веков истории прошел от границ Китая до границ нашего Запада.

Но сначала следует уточнить терминологию. Классический мир знал великое множество разнообразных варваров – народов, называемых так соседями. Кельты долгое время являлись таковыми для римлян, германцы для галлов, славяне для германцев. Даже будущий Южный Китай долго оставался варварской страной в глазах жителей изначального Китая, располагавшегося по реке Хуанхэ. Но поскольку во всех этих случаях речь шла о регионах, которые по своим географическим условиям были пригодны для ведения сельского хозяйства, населявшие их народы, какими бы отсталыми они ни были, постепенно переходили к этому образу жизни, так что к середине Средневековья практически вся наша Европа, Ближний Восток, Иран, Индия, Индокитай и Китай уже давно достигли одинаковой стадии материальной культуры.