Потому что нельзя…

Андрей чутко коснулся губ Ани и со всей любовью посмотрел в ее глаза.

– Ты действительно этого хочешь? – покачал он головой, а уголки его губ расплылись в едва уловимой улыбке.

Андрею сорок три. Он высокого роста мужчина крепкого спортивного телосложения. Анне восемнадцать. Юная еще совсем малышка со светлыми волосами и широкими зелеными глазами, которые так доверчиво смотрят на него. И в них заметна доля неловкости с капелькой озадаченности. Но все это заглушалось желанием, им больше всего горели ее глаза.

– Да!

Он подхватил ее на руки и в комнате уложил на кровать. А сам отправился зажечь свечи на столе у окна, на котором колыхались занавески и показывали прекрасный вид на большое, багряно-красное, удивительно красивое солнце, наполовину скрывшееся в верхушках леса. А облака, плывущие возле него словно отзеркаливали светом вечернюю деревню, как огромные кораллы и рубеллиты.

По пути обратно к кровати Андрей снял футболку. И склонившись над Аней, смотрел в ее глаза, поглаживая по волосам. И прижавшись к ней всем телом, впился в ее губы начиная ласкать тело. Но как же она была смущена, когда Андрей принялся ее раздевать неторопливо, и раздевался сам. Несмотря на то, что она его хотела Аня стеснялась своего тела, ведь он будет первым ее мужчиной.

– Все в порядке? – остановился Андрей.

– Да-да, – пролепетала она, чувствуя, как щеки наливаются огнем. – Продолжай…

– Ничего не бойся, – прошептал он, лаская мочку ее уха.

И она изогнулась ему навстречу успокаиваясь его голосом и словами. Млея под натиском ласк тела и жаркими страстными поцелуями, которые заставили забыть о неловкости.

– Девочка моя, – продолжал шептать он, медленно в нее проникая.

И Аня зажмурилась, выдохнув, и чуть не выскользнула из-под него, если бы не локти Андрея, поставленные поверх ее плеч.

– Потерпи малыш, – был он предельно аккуратен и нежен.

***

Я закричала, выгнулась и заскребла ногами по земле, схватив за которые он резко придвинул меня к себе, а его колени уже находились у меня между ног…

Повторяется. Понимала я объятая нестерпимым ужасом, уже размахивая руками в пустоте. И тут же проснулась, глубоко хватая воздух ртом.

– Какого черта, – присела я на кровати и закрыла лицо ладонями.

На часах пять утра, светает…

Тихий, утренний город еще спит, улицы спокойны и пустынны, почти нет гудящих машин. Никто еще не спешит на работу, окна в многоэтажках только загораются светом.

Не высокого роста стройная женщина сорока лет с длинными рыжими волосами, которую зовут Евгения, мать троих детей прошла на кухню, в спешке прикурив сигарету.

– Когда наконец, он перестанет мне снится? – мучилась я сама того не замечая как с силой сжала между пальцами сигарету. – И почему мне так легко удалось уйти в отпуск? Обычно в следственном отделе это самое не возможное… Лучше бы не позволили. Теперь придется ехать в деревню.

Меня пугала эта мысль доводила до безумия, оттого что через несколько часов мне придется оказаться в том месте, которое я ненавижу! Если бы мне не дали отпуск как раньше все бы было проще с одной стороны – уж лучше бы я ныла от возбуждения нескончаемого потока уголовных дел, очных ставок и следственных экспериментов… Но ведь сама напросилась в заслуженный отпуск, потому что необходимо помочь в деревне моей мачехе, у которой безвылазно гостят мои дочки. Кристине конечно в радость их присутствие. Но и я отсиживаться дома не могу.