Фиолетовая пуговица

Потрескивающие песни сверчков, прохладный ночной воздух и голоса молодых людей. Накренившийся старый домик. Скрипучая калитка, покачиваемая сквозняком. Хрустнула ветка. Макс выругался. Его никогда не пугала ни ночь, ни тем более, темнота, но после историй Лизки невозможно было не бояться даже собственного дыхания.

– Просто сделаю свои дела и сразу вернусь, – тихо успокоил он себя.

«И почему здесь нет нормального туалета» – проклинал парень сельскую любовь – зловонную дырку и деревянную дверцу с сердечком вместо вентиляции. Туда идти никогда не захочется.

Парень оперся рукой о молодую яблоньку и перешагнул через переломанный забор. Свет от небольшого прожектора на дачном домике слегка подсвечивал его дорогу, но за растянутой и поржавевшей сеткой рабицей была непроглядная мгла. Шаг. Раздался хлюпающий звук и Макс замер. Под ногой что-то округлое, но мягкое. Воображение сразу подбросило ему несколько страшных картинок. Сердце забилось, а дыхание перехватило. Парень убрал ногу и включил фонарик на телефоне, немного ослепляя себя светом экрана.

Перед глазами мелькнул блик, однако легкое мерцание в глазах не помешало Максу рассмотреть силиконовую голову Бэби Борна. Глаза пупса жалобно смотрели на парня из плена молодой травы. Видимо, внутри игрушки вода, отсюда и звук. Макс выдохнул. Это все Лизка со своими рассказами. Он помотал головой, отгоняя пугающие мысли. Хорошо, что хоть не завизжал, как девчонка. Было бы неловко. Парень быстро окропил деревянный столб и с довольной ухмылкой возвращался к костру, держа в руках голову пупса. Все-таки хоть и третьекурсники они, но и свои глупые шутки оставлять не хотелось.

Ребята у костра смеялись и о чем-то переговаривались. Макс вздохнул и остановился. Взгляд метнулся к девчонке, сидевшей в обнимку с гитарой. Анюта давно ему нравится, но он ни за что не решился бы признаться ей. Стеснялся Макс.

Парень так засмотрелся, что совершенно не обратил внимание на метнувшуюся за его спиной тень. Вдруг на его плечо опустилась чья-то рука и парень испуганно вскрикнул. Он отбросил девичью руку. Совсем рядом раздался хохот. Лизка. Макс недовольно повернулся к неутомимой активистке. Та утирала слезы и посмеивалась.

– Лицо попроще, трусишка, – издевалась она.

Но раздраженный Макс ничего не ответил. Он бросил девушке в ноги игрушечную голову, чем вызывал у нее испуганный визг. Пупс покатился по земле, разбрызгивая на кроссовки кроваво-красную жидкость.

– Ты их испортил! – закричала девчонка, оглядывая пятна, медленно расползавшиеся по белоснежной ткани.

– А нечего пугать, – с напускным равнодушием ответил Макс.

Он хотел было пойти за салфетками. Все-таки кроссы жалко, однако его внимание привлекла одна маленькая деталь. Почему в игрушке такая странная вода? Макс перевернул пупса: бесцветные глаза помутнели, а силикон выглядел потертым. Наверное, он просто старый.

Лизка еще ворчала.

– Да успокойся ты, я тебе новые куплю, если не получится отмыть, – поднимаясь с колена, сказал парень.

Девчонка недовольно насупилась, но согласилась. Они вместе вернулись к костру. Макс встретил обеспокоенный взгляд Ани и отвел глаза. Неловко. Парень достал салфетки.

– Ногу давай, пугало несчастное, – хмурился парень.

Девушка странно посмотрела на него, но ногу протянула. Макс принялся молча оттирать пятна, но багровые отметины безнадежно размазывались.