Горбачев. Человек, который хотел как лучше

© Грачев А.С., 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Вере и Алене

«…я пойду медленно, как пойдет скот… и как пойдут дети»

(Бытие 33:14)

«Нет истории, есть биографии», – процитировал Ральфа Эмерсона президент США Рональд Рейган, когда впервые принимал Михаила Горбачева в Белом доме в декабре 1987 года. Что имел в виду американский философ? Что историю надо изучать по именам и свершениям великих деятелей или что у истории нет иного инструмента самовыражения, кроме человека и его поступков?

Нет ничего проще, чем поделить прошлое на эпохи по именам царей, королей, президентов или генсеков. Проблема лишь в том, что у истории своя табель о рангах, не совпадающая с должностями и чинами правителей. Места в ее пантеоне заранее не бронируются и не продаются. И если одно из них, безусловно, зарезервировано за Михаилом Горбачевым, то вовсе не потому, что он шесть с половиной лет правил Советским Союзом – сначала как генсек компартии, а затем как его президент, – а потому, как распорядился оказавшейся в его руках неограниченной властью.

Его будут вспоминать и поминать – одни восхваляя, другие проклиная, – не только за то, что он сделал и на что отважился, но и за то, на что не решился и от чего удержался. Конец 20-го века останется эпохой Горбачева уже потому, что именно он подвел черту под главным конфликтом столетия и, перевернув эту страницу истории, дал возможность писать ее дальше с чистого листа.

К тридцатилетию падения Берлинской стены и окончания холодной войны между СССР и западным миром во Франции и в Англии почти одновременно вышли книги с практически одинаковыми заголовками, написанные двумя выдающимися историками – оксфордским профессором Арчи Брауном и постоянным секретарем Французской Академии наук Элен Каррер д’Анкосс. Книга Брауна называлась «Семь лет, которые изменили мир»[1]. Заголовок книги д’Анкосс отличался незначительно: «Шесть лет, потрясшие мир»[2]. Обе посвящены уникальному, с точки зрения авторов, историческому явлению конца 20-го века – советской Перестройке и ее инициатору и символу Михаилу Горбачеву.

Не сговариваясь между собой, они оба не устояли перед искушением устроить перекличку с Джоном Ридом, автором легендарной книги «Десять дней, которые потрясли мир», посвященной Октябрьской революции 1917 года. Их можно понять.

Оба события тесно связаны между собой и тем, что произошли в России, и исторической логикой. Перестройка, начинавшаяся, по первоначальному определению Горбачева, как «продолжение Октября», завершилась распадом родившегося в результате революции 1917 года советского государства и подвела черту под грандиозным социальным экспериментом по воплощению в жизнь утопического коммунистического проекта, на попытку реализации которого ушло почти 70 лет российской истории.

Оказав грандиозное влияние и на мировую историю, оба эти события, по оценке другого английского историка, Эрика Хобсбаума, обозначили рамки «политического» 20-го века. Того самого, который, начавшись глобальным мировым кризисом, приведшим к Первой мировой войне и заставив мир пережить Вторую, едва не закончился Третьей мировой. Приняв форму ядерного конфликта, она скорее всего стала бы последней для человечества. «Если бы не Горбачев» – заключают оба автора. Благодаря Горбачеву 20-й век революций, мировых катаклизмов и войн – эпоха классового антагонизма, «железного занавеса», разделявшая Европу, и страха перед ядерным апокалипсисом – окончился на 10 лет раньше календарного срока.