Закулисье пушкинских сказок - Сергей Горюнков

Закулисье пушкинских сказок

Страниц

165

Год

2020

С детства все знают пушкинское присловье «сказка ложь, да в ней намёк», но с детства же все привыкают смотреть на него как на чисто поэтический оборот речи. А если и соглашаются понимать намёк буквально, то лишь в морализаторском смысле. Но почему? Не потому ли, что, в отличие от прежнего, так называемого традиционного сознания, в сознании современных людей почти полностью изжита, за кажущейся своей бесполезностью, такая важная составляющая мыслительной работы, как способность к олицетворению понятий и явлений? И не следует ли её утрату рассматривать как культурную катастрофу? Ведь в том-то и обнаруживала себя сущность традиционного сознания, что способностью олицетворять понятия и явления обеспечивалось восприятие всей окружающей реальности как Семьи – чем, в свою очередь, создавался удивительно тёплый, одухотворяющий настрой коллективного мироощущения. И наоборот: современное сознание, утрачивающее такую способность, утрачивает вместе с ней и душевную теплоту восприятия родины (большой и малой), голоса предков, долга перед близкими, ответственности перед потомками – утрачивает именно потому, что все эти понятия становятся для него «просто словами», ничего не говорящими ни уму, ни сердцу. Живая плоть истории превращается таким сознанием в отчуждённый механический «прогресс»; прошлое, настоящее и будущее перестают согреваться интимно-личностным, сопереживающим отношением к бедам и радостям собственной страны и народа.

Как интересно осознать, что присловье Александра Сергеевича Пушкина оказывается не только лишь поэтическим оборотом речи, но и неким посланием, скрытым в словах. Ведь если мы внимательно вчитаемся в этот краткий, но значимый фрагмент, то сразу же обнаруживаем глубину его смысла. Он поднимает важный вопрос о способности человеческого сознания олицетворять понятия и явления. Но, увы, в современном мире мы часто утрачиваем эту способность, считая ее ненужной. А ведь именно она помогает нам воспринимать окружающую реальность как часть нашей семьи, создавая теплый и духовный настрой коллективного мироощущения.

Поэтому, задумываясь об этом присловье, мы осознаем, что современное сознание все больше теряет связь с родиной и народом. Олицетворение понятий и явлений, которые когда-то придавали смысл и значимость нашей культуре и истории, сейчас сведено к пустым словам без эмоционального и душевного отклика. Эта потеря способности чувствовать и сопереживать делает нас, так называемые современные люди, отчужденными от сущности истории и прогресса. Мы перестаем ощущать прочную связь между прошлым, настоящим и будущим, не сопереживаем бедам и радостям нашей родины, большой и малой, и не чувствуем ответственности перед нашими близкими и потомками. Вместо этого, они остаются просто пустыми словами, которые не трогают ни наш ум, ни наше сердце.

Оставайтесь связанными с наследием и историей, наслаждаясь олицетворением и глубиной понятий. Пусть оно будет напоминанием о наших корнях и заботе о будущем. И помните, что ваше сознание - ключ к сохранению душевной теплоты в мире, который постоянно меняется.

В итоге, олицетворение оказывается не только важной составляющей мыслительной работы, но и ключом к сохранению истории, культуры и значимости каждого из нас. Сохраняйте эту способность в себе и становитесь частью мудрости и красоты присловья Александра Сергеевича Пушкина.

Формат PDF А4 предоставлен оригинальным издательским макетом, который поможет вам глубже ощутить проникновенное послание этого текста.

Читать бесплатно онлайн Закулисье пушкинских сказок - Сергей Горюнков

Книга издана при содействии Ю. А. Бабаева и А. Г. Максименкова.


НЕЗАВИСИМЫЙ АЛЬЯНС



ААЕТЕЙЯ


© С. В. Горюнков, текст, оформление, 2020

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2020

Введение

Теневой ресурс педагогики. В одном чеховском рассказе прокурор окружного суда Евгений Петрович Быковский, узнав от гувернантки, что его семилетний сын Серёжа курит, встаёт перед необходимостью принять какие-то педагогические меры. Приводятся его отвлечённые размышления на тему, «как ещё мало осмысленной правды и уверенности даже в таких ответственных, страшных по результатам деятельностях, как педагогическая, юридическая, литературная…». Изображаются его растерянность: «Что же я ему, однако, скажу?», беспомощность в переборе педагогических приёмов: «Прежде, в моё время, эти вопросы решались замечательно просто – всякого мальчугу, уличённого в курении, секли. Теперь же эти средства представляются ничтожными и безнравственными». Отмечается его осведомлённость в теоретических вопросах педагогики: «Становясь на почву логики, современный педагог старается, чтобы ребёнок воспринимал добрые начала не из страха, не из желания отличиться или получить награду, а сознательно.». С юмором описывается его полнейшая неспособность убедить сына в недопустимости курения: «Вот тут и пори его. Вот тут и изволь измышлять наказания. Нет, куда уж нам в воспитатели лезть.».


«Пробило десять часов.

– Ну, мальчик, спать пора, – сказал прокурор. – Прощайся и иди.

– Нет, папа, – поморщился Серёжа, – я ещё посижу. Расскажи мне что-нибудь. Расскажи сказку.

– Изволь, только после сказки – сейчас же спать…

В свободные вечера Евгений Петрович имел обыкновение рассказывать Серёже сказки. Как и большинство деловых людей, он не знал наизусть ни одного стихотворения и не помнил ни одной сказки, так что всякий раз ему приходилось импровизировать. Обыкновенно он начинал с шаблона “в некотором царстве, в некотором государстве”, далее городил всякий невинный вздор и, рассказывая начало, совсем не знал, каковы будут середина и конец. Картины, лица и положения брались наудачу, экспромтом, а фабула и мораль вытекали как-то сами собой, помимо воли рассказчика. Серёжа очень любил такие импровизации, и прокурор замечал, что чем скромнее и незатейливее выходила фабула, тем сильнее она действовала на мальчика.

– Слушай, – начал он, поднимая глаза к потолку. – В некотором царстве, в некотором государстве жил-был себе старый, престарелый царь с длинной седой бородой и… и с этакими усищами. Нус, жил он в стеклянном дворце, который сверкал и сиял на солнце, как большой кусок чистого льда. Дворец же, братец ты мой, стоял в громадном саду, где, знаешь, росли апельсины. бергамоты, черешни. цвели тюльпаны, розы, ландыши, пели разноцветные птицы. Да. На деревьях висели стеклянные колокольчики, которые, когда дул ветер, звучали так нежно, что можно было заслушаться. Стекло даёт более мягкий и нежный звук, чем металл. Ну-с, что же ещё? В саду били фонтаны. Помнишь, ты видел на даче у тёти Сони фонтан? Вот точно такие же фонтаны стояли в царском саду, но только в гораздо больших размерах, и струя воды достигала верхушки самого высокого тополя.

Евгений Петрович подумал и продолжал:

– У старого царя был единственный сын и наследник царства – мальчик, такой же маленький, как ты. Это был хороший мальчик. Он никогда не капризничал, рано ложился спать, ничего не трогал на столе и. и вообще был умница. Один только был у него недостаток – он курил.