Визит

«Судьба – вещь загадочная

и разумом не постижимая»

Плутарх

В мрачном грозовом небе проявился идущий на посадку самолёт. Шквал холодного ветра с первыми каплями надвигающегося ливня яростно захлестнул здание аэропорта, когда шасси самолета коснулись взлётной полосы.

Взревев и содрогнувшись, серебристый гигант замер, распространяя вокруг жар моторов и ощущение длительного полета. Новый порыв ветра налетел на аэропорт, поднимая пыль в небо, хлынувший дождь тут же прибил её к земле. Из самолёта, по трапу вниз, застучала обувь пассажиров старавшихся поскорее укрыться от дождя в здании. Но спешили не все. Двое мужчин вышедших из салона с видимым удовольствием взирали на разыгравшуюся грозу. Высокий, худощавый мужчина с зеркальными стеклами в очках, одно из которых было разбито в виде латинской буквы "V" повернулся к стоящему рядом толстяку с зелёными, кошачьими глазами. Словно не замечая заливавшего стекла дождя, произнёс:

– Прекрасная погода, одно удовольствие – путешествовать в такую пору. Жаль, Амон иного мнения и предпочитает другой транспорт.

– Да уж, – неопределённо ответил толстяк. Двигаясь по трапу вниз, добавил: – Ему бы всё верхом, по старинке, не признаёт он нового.

Следуя за ним, худощавый мужчина с озабоченностью заметил:

– Но, похоже, испытывая новшества, мы несколько припозднились. И Дорн, будет недоволен нашим опозданием.

Толстяк весело, бархатисто рассмеялся:

– Сдаётся мне, ему уже стали привычными наши отлучки, и потом, сейчас у него гости.

– Да! – вспомнил худощавый. – Ты прав. Валентин и Катерина уже давно на месте. И нам Юм, тоже не следует задерживаться.

– Отлично, – согласился Юм. – Возьмём такси и как люди прибудем на место.

Худощавый фыркнул:

– Вот престиж: «как люди». Лучше сознайся, что не прочь просто поболтать:

– Ты прав, Барон, – снова рассмеялся Юм. – Мне действительно хочется перекинуться парой словечек.

Войдя в здание и поманив из толпы таксистов, осаждавших пассажиров, одного из них, направились к выходу. Проигнорировав сообщение о месте выдачи багажа, вышли на стоянку такси. Оберегая от конкурентов, таксист не отходил от них ни на шаг, мучительно борясь с желанием оговорить заранее цену и в то же время, опасаясь потерять клиентов, завысив её. Но мужчины успокоили. Вложив ему в руку стодолларовую купюру, Барон коротко приказал:

– В центр.

В полнейшем восторге таксист заботливо приоткрыл дверь машины, стараясь удобнее рассадить клиентов в салоне. Птицей влетел в водительское кресло, мгновенно заведя мотор, вывел машину, на трассу, ведущую в город. Сто долларовая купюра отличным образом подняла его настроение, теперь радостная энергия не давала ему покоя, требуя движения и беседы. Что касается первого, то таксист решил просто – надавив педаль газа. Второе же зависело от его клиентов, насколько разговорчивыми они окажутся.

Бросив взгляд в зеркало на пассажиров, водитель закинул удочку:

– Впервые в Бишкеке?

Толстяк немедленно отреагировал:

– Как-то пришлось погостить.

– Откуда прибыли? – продолжил разговор таксист, но тут же поняв свою оплошность, пояснил: – К сожалению, пропустил сообщение, откуда прилетел самолёт.

– А с Юга мы, – подключился к разговору худощавый мужчина и посмотрел на водителя через зеркало в салоне.

Таксист не видя глаз собеседника за зеркальными стёклами очков, растерялся. Его умение распознавать настроение собеседника по глазам и мимике тут оказались бесполезным.