Сан
(Death Bed – Powfu)
Капли падали с темных волос. Сентябрьские лужи отражали небо, но Сан видел в них лишь баламутившие грязь круги, расходившиеся от кроссовок.
Он шел вдоль набережной уже полтора часа. Место назначения заказа, мирно постукивающего в коробе за спиной, он прошел еще на 20-ой минуте маршрута. Видимо, парочка решившая устроить пикник на скамейке около реки, сегодня будет довольствоваться только романтикой.
Сана захлестнули мысли, от которых он хотел сбежать: топя себя в работе, алкоголе и многих-многих новых знакомствах. Эти мысли преследовали его везде и всегда, но догоняли лишь когда он оставался один, как сейчас.
Он был уверен, что маршрут доставщика нельзя прировнять к одинокой прогулке, мысли о работе и ответственность, не дадут ему забыться.
Но ядовитые воспоминания легко проскользнули в чуть приоткрытое окно возможности. И вот уже реальность расползалась клочьями, уступая место картинам из прошлого. Воспоминания так быстро просачивались в реальность, так ловко подменяли все вокруг, что он вновь слышал её голос, видел её глаза, чувствовал её запах.
Сан долго сопротивлялся власти воспоминаний, но самое яркое окончательно вырвало его из зыбкой уверенности настоящего.
– Прости … … …
Её взгляд отчаянно пытался проникнуть внутрь него, дотронуться до ощутимо-мечущегося сердца. Она хотела нежным жестом успокоить его на прощание … объяснить… оправдаться…
Но было поздно.
Для нее он закрыл вход.
Как он сам скоро узнает, что закрыл его для всех. Но сейчас, в бессилии ярости, он захлопнул его перед ней. Ради нее… Чтобы вся эта ярость не хлынула на нее… Ведь он всё ещё любил её.
Дальше – он помнил лишь её голос, но не слова… это «прости» уже сказало все, что надо, дальше он не слушал, а просто смотрел на нее и двигался куда-то очень далеко. Подальше от нее, еще дальше от себя.
Его мир дал трещины, и он уже безразлично наблюдал, как они уродливым узором расползаются на весь его мир, словно в замедленной съемке. Внутри была паника, кто-то очень маленький, со слабым голосом, метался от края до края внутренней вселенной и судорожно пытался заставить расколотые части соединиться вновь.
Сан очень хотел обвинить во всем её. В одно мгновение получалось перекинуть вину на её предательство, но в следующее мгновение все разворачивалось обратно, и в него летела собственная ненависть с удвоенной силой.
Эта бесконечная рефлексия утягивала его, не оставляя шанса выплыть в реальность.
Спустя множество бессмысленных шагов, его осень перешла в зиму.
Вода на волосах превратилась в лед и больно кольнула опущенные веки. Это вытащило его в реальность. Он резко остановился и посмотрел по сторонам. Этот район был ему не знаком. Тусклый свет, не пробивающего толстые тучи, солнца, сменили не более успешные в своей единственной функции фонари. Было ощущение, что в окружающую реальность расползается сумрак из его души, это сводило с ума.
Мир не был серым, он не был блеклым, он занимался заревом угасающего огня. Его мир умирал, в последней попытке осветить мрак вокруг.
Почему она предала его?
Почему он сам себя продолжает мучить и каждый день идет по её стопам?
Он разглядывал трещины на льду, начавшем покрывать еще живую от летнего тепла воду. Они напомнили ему трещины собственного существа.
