Дезертир

Звук, с которым боевой крейсер Сил Урегулирования Конфликтных Ситуаций вынырнул из гиперпространства, по обыкновению получился донельзя неприличным и звонким. Конечно, можно сказать, что он был похож на звук рвущейся материи, но сказать такую чушь – это всё равно, что плюнуть себе на голову. Что есть, то есть, из песни ведь слов не выкинешь?

Крейсер был огромным. Он скорее напоминал вооружённый до зубов планетоид, размерами в несколько городов, что разрослись на пригодных для жизни планетах будто грибы после дождя, чем на творение человеческих рук, созданное для убийства. Из-за его поразительных размеров любому гражданскому лицу, увидевшему подобное страшилище, непременно захочется почесать затылок, и присвистнув от удивления убраться куда-то подальше, дабы не накликать на свою голову какую-нибудь ещё беду.

Расступившаяся перед этим мастодонтом вселенская материя, ещё какое-то время посопротивлялась, пытаясь протуберанцами разорванного пространства ухватить его за задницу и силком затолкать обратно в другое измерение, но вскоре сдалась, поняв всю тщетность своих усилий. А уже через несколько секунд, с точно такими же звуками, по бокам крейсера выплыли его неразлучные друзья – корабли сопровождения. Боевая флотилия, словно стая касаток выплывала в реальный мир, где всё знакомо, всё на своих местах и не таит в себе непредвиденных сюрпризов.

Вспыхнули опознавательные баннеры боевых соединений. Расцвели праздничной иллюминацией контуры кораблей, а перед носом основного флагмана, мигнув несколько раз, засияло голографическое изображение с портретом последнего президента Совета Федерации Разумных Миров.

Его ушастая физиономия радостно взирала из черноты космического пространства на приближающуюся голубую планету, неся в себе мир и благоденствие осчастливленному его появлением местному Арианскому народу.

Корабли перестроились в парадный строй: Флагман в центре, остальные, согласно табелю о рангах: кто по бокам, кто позади. Со стапелей в бешеном аллюре сорвались космические истребители и, выстроившись в ровные клинья выполнили перед парадом залихватский манёвр. Всё чин чином, по-военному чётко, без суеты и никому ненужной суматохи.

Но уже после первого десятка минут, что-то у них пошло не так. Вероятно, кто-то что-то напутал, допустив небольшую погрешность в точке выхода или, быть может по какой-то другой причине: «Со стороны это выглядело незначительно», если не считать, что портрет президента неожиданно смазался, немного исказился, а выражение его лица приобрело такой злобный вид, что перепугало до чёртиков всё население приближающейся планеты.

Доселе чёткий строй кораблей несколько смешался, но надо отдать должное пилотам: его они быстро восстановили и дружной семейкой проследовали дальше, в надежде, что никто не заметит допущенной ими ошибки.

Но кого-то за это, точно расстреляют.

Стив Хопкинс понял, что что-то пошло у них не так, по тому, как по столу от него попыталась смотаться чашечка с кофе. Мирок, в котором он сейчас находился, накренился, примерно, градусов на тридцать. Силы тяготения поменяли полярность, из-за чего ему пришлось ухватиться одной рукой за первую попавшуюся опору, а другой, придержать злополучную чашку, дабы не случился конфуз. Убирать же после себя, всё равно пришлось бы ему. А то что он мастер-сержант, никаких привилегий в себе не несло. Во всяком случае, в свободное от службы время.