Все жанры Все авторы
Журнал «Рассказы». Почём мечта поэта? - Александр Сордо, Артем Гаямов

Журнал «Рассказы». Почём мечта поэта?

Страниц

75

Год

—

Природа раскрыла перед человечеством ширму тайн и тем самым воплотила в жизнь древнюю фантазию: творческая энергия – ныне драгоценный материальный ресурс. То, что ранее являлось священным, теперь оценивается в КПД или в стоимости причиненного ущерба. Именно в Санкт-Петербурге, на местах сосредоточения остаточной творческой энергии, реальность начинает трескаться по швам и открывать путь в наш мир загадочным обитателям скрытой стороны. В пригороде города таланты людей продаются и приобретаются, словно украденные джинсы на черном рынке. А где-то поблизости, на современных конвейерах, творческие муки превращаются в полноценные продукты питания и высококачественные горючие материалы. Таким образом, творческий потенциал становится все более ценным ресурсом, определяющим не только внутренний мир человека, но и внешние взаимоотношения в нашей современной реальности.

Читать бесплатно онлайн Журнал «Рассказы». Почём мечта поэта? - Александр Сордо, Артем Гаямов

Все, что тебя «не греет», тебя убьет —
Исподволь…
Муторно…
Мучить начнет с изнанки —
С кажущейся пустяковой сердечной ранки…
Так на реке – подтаяв – чернеет лед.
То, что тебя не греет, сожжет дотла.
/Сказки про фениксов тоже горят неплохо…/
И не вали все на таинство приворота.
Портит вино любое – не кровь – вода.
Если ознобно, может, пора менять
Грелку в постели…
Бельишко,
А лучше – климат…
Если бессонница – бегство от замогильной
Липкой прохлады, поздно уже искать
Душу, в задаток данную за тебя.
Адские гончие, видно, идут по следу…
Крылья не грели?
Ну что ж – доверяйся пледу
И приводи в порядок свои дела.
– Мария Бровкина-Косякова

Александр Матюхин

Эхо мертвых музыкантов

1. Глеб

Пацан не внушал доверия. Он был слишком молодой – лет двадцати, а то меньше! – слишком опрятный, слишком дорого одетый. А еще эти татуировки на шее и руках…

Калинкину было сорок семь, и он давно убедился, что молодое поколение слишком тупое для серьезных дел. Какие у них сейчас проблемы? Душевные травмы оттого, что их не любили мамы? Аллергия на молоко? Девушка не умеет делать глубокий минет? Плюнуть и растереть. Калинкин никогда бы в жизни не задумался о подобном. На свое двадцатилетие он разбил дужкой от кровати череп собственному отчиму. Вот это проблема, да?

Тем не менее пацан стоял перед ним и медленно посасывал розовенькую электронную сигарету. Дочь называла их «свистками», а у Калинкина были более крепкие выражения.

– Кого-то еще ждем?

– Есть такое дело. Задерживается один, – кивнул пацан, пуская пар ноздрями.

Возле метро «Лиговский проспект» было, по обыкновению, многолюдно и шумно. Как будто ярким летним днем здесь собрались все туристы города. Духота стояла страшная.

Калинкин часто ездил в Питер по делам, и каждый раз старался как можно быстрее убраться из центра. Здесь было грязно и суетно. Может, туристы и находили какую-то красоту среди соборов, узких улочек, желтых домов, среди рек и каналов, но Калинкин видел только разруху, отсутствие ремонта и окна коммуналок, которые безошибочно определял по старым рамам и чахлым занавескам. Из одной такой коммуналки он и сам сбежал в пятнадцать лет, а потом бывал редко, с неохотой, чтобы проведать мать и в очередной раз убедиться, что город на Неве – совсем не для нормальной жизни.

«Город, где я не был счастлив».

Калинкин нащупал в кармане льняного пальто сложенный вдвое конверт. Подарок дочери на день рождения. В конверте был сертификат на экскурсию со странным названием «Эхо мертвых музыкантов». Дочь знала, что когда-то Калинкин слушал старый русский рок, и сделала такой вот подарок. Правда, не знала, что он терпеть не может экскурсии. Но что взять с молодого поколения?

Калинкин бы никуда не пошел, если бы не дал дочери обещание прислать фото. В планах на день было: экскурсия, стрижка (а то длинные седые волосы делали его старше лет на десять, хотелось «ежик»), ужин в аэропорту и самолет, уносящий к любимой дочери в Мурманск. Идеально.

Возле татуированного пацана стояли еще двое: девица лет двадцати в длинном белом сарафане и белых же тапочках и мужчина, похожий на парикмахера, или как их там сейчас называют? Его подбородок скрывала декоративная черная бородка, а слева на виске была выбрита буква «А», как будто разрезанная молнией. Калинкин лениво разглядывал их, погруженный в собственные мысли. Иногда приятно было ничего не слышать вокруг.

Вам может понравиться: