Присвоенная

– Саша! Ты дома? – открываю дверь квартиры, прислушиваюсь.

В квартире тихо и темно. Саша спит, наверное. Смотрю мимолетом на часы на стене. Подсвечиваемые стрелки как раз показывают полтретьего ночи.

Сейчас быстро душ принять и спать.

У меня была тяжелая неделя – сплошные перелеты. Издержки профессии стюардессы.

Защелкиваю дверь на замке и тут же вижу, что в комнате загорается свет. Но повернуться не успеваю. Только задыхаюсь от ужаса. Потому что чья-то вонючая рука накрывает мой рот.

Меня грубо хватают, приподнимают и несут в комнату. Швыряют на диван и я отползаю, видя, что в комнате сидят два мрачных бородатых мужика, а третий такой же бородатый и страшный принес меня. Он подходит к тем двоим, выставляет стул и плюхается на него.

– Что за соска? – спрашивает один из мужиков, ковыряясь зубочисткой во рту.

Взглядом своим меня насквозь прожигает. Я вся сжимаюсь и еще отползаю к краю дивана.

– Девка рыжего, похоже, – отвечает тот, который меня принес. Берет бутылку воды со стола и громко пьет.

– Слышь, кукла, ты кто, а? За каким хером здесь? – первый наклоняется ко мне и словно изучает меня.

– Я, – сглатываю, чувствуя невероятную сухость во рту. – Я Татьяна. Я здесь живу.

Мужики переглядываются и тот, что спрашивал меня, хмыкает.

– Что ж, Танюха, попала ты в самую задницу! Рыжего знаешь?

– Ккккого? – я трясусь от страха.

– Этого, – второй мужик сует мне перед лицом телефон, на экране которого фотография Саши.

– Саша? – вырывается у меня и я понимаю, что совершаю ошибку.

– Знает, – хмыкает мужик. – Давай, тащи ее. С собой заберем! – и встает.

Ко мне подходит опять тот самый амбал, который притащил меня из коридора.

– Куда? Я не пойду! Отпустите меня! – я пытаюсь сопротивляться. – Я ничего не знаю!

– Зато ебарь твой знает! – гогочет мужик.

– Слушай, сюда, сучка! – первый мужик грубо хватает меня за подбородок и трясет. Впивается в меня пугающим взглядом. – Твой рыжий нам денег должен. Должен, а решил скрыться.

– Саша? – произношу дрожащими губами.

– Не перебивай, блять! – и неожиданный хлесткий удар по щеке.

Мне кажется, я дышать перестаю. Больно.

– Так вот, – рычит бандит. – Он думает, что самый умный. Взял денег у хороших людей и решил сделать им плохо. Не отдавать. А так нельзя. Нельзя. Поэтому ты поедешь с нами.

Молчу, боясь расправы, но мне кажется, мужик без труда читает вопрос в моих глазах.

– Зачем? – да, он понимает, что я хочу спросить у него. – Ну, вдруг этот мудак не совсем пропащий и решит тебя освободить? Хотя…

И он вдруг грубо хватает меня за грудь и больно сжимает ее.

– Если не вернет долг до завтра, нам будет хоть какая-то компенсация! Что скажете? – кивает своим дружкам.

– Соска зачетная! – гогочут они. – Отработает! Все дырки обработаем! – и жуткий гогот.

– А потом… – зловеще склоняется ко мне бандит. – Потом продадим ее! Ахмет как раз приехал за новой партией!

– Да! Хоть что-то поимеем с этого козла!

– В машину ее! И документы и телефон забери! Вон ее сумка! Проверь!

Не успеваю опомниться, как мне на голову надевают какую-то тряпку, рот затыкают кляпом и больно сдавливая руки и ноги, тащат вниз. Я дергаюсь в надежде, что хоть кто-то попадется на их пути, но, видимо, зря надеюсь. Все-таки, ночь на дворе.

Прохладный воздух обдувает тело и я понимаю, что мы уже на улице. Я все еще предпринимаю попытку закричать.