Жентиль и Плюшевый Мишка. Самое начало

Все окутала тьма, черная и непроглядная, хоть глаз выколи. Такое чувство, будто кто-то навсегда похитил и луну, и звезды, хотя темное осеннее небо всего лишь зашторено плотной пеленой угрюмых косматых туч, вот уже в течение нескольких часов беспрестанно рыдающих почем зря над городом. Ледяные крупные капли молотят что есть силы, стараясь попасть по редким, не опавшим листьям, шлепают по вдрызг вымокшему осеннему ковру, укрывающему землю, булькая, тонут в созданных их предшественницами лужах. А как же фонари, призванные стоять на страже городских улиц, пока солнце дарит свой ласковый свет в другой части земного шара? Просто вот уже больше года дела в городе, как, в прочем, и во всей стране, идут совсем наперекосяк, и про замену ламп в уличных светильниках периодически забывают. Кроме того, направленному исключительно на проезжую часть сиянию от редких работающих мачт не под силу пробиться через десятки метров густых зарослей. В общем, не самое лучшее время, да, пожалуй, и место, чтобы пойти и подышать свежим воздухом, на ночь глядя.

Внезапно, сверкнувший вдалеке, за стеной из массивных стволов деревьев и голых ветвей кустарника, свет фар одинокого автомобиля, высветил из темноты пять сутулых укутанных в просторные балахоны фигур. От неожиданной вспышки мрачные силуэты замерли, опасливо огляделись и, презрев проказы погоды и непомерно распоясавшуюся растительность, поплыли дальше. Будто какая-то незримая сила влекла их прочь от уюта и теплого электрического света человеческих жилищ прямо во мрак неизведанной чащи.

Если долго находиться в темноте, глаза постепенно привыкнут, и через некоторое время непроглядная чернота начнет делиться на оттенки, создавая пусть и плохо различимую, но все же картину окружающего пространства. А иногда случается и так, что, то ли воображение, то ли какая-то неведомая сила дорисовывает на сумрачном полотнище, тех, кого здесь и вовсе-то быть не должно. Вот и сейчас между исполинских деревьев и непролазных кустов повылазили тени замерших в темноте уродливых истуканов и очертания непонятных сооружений.

Тропа, ведущая в лоно таинственного леса, понемногу накренилась в гору. Степенно нарастающие порывы ветра принялись разгонять капли дождя навстречу бредущим во тьме. Еще немного, и пульсирующие потоки воздуха уже срывают листья и выламывают щуплые ветки из раскидистых крон деревьев, заставляя визитеров кланяться, неведомому господину. Можно подумать, что некто, таящийся в чаще, внезапно разозлился и решил отказать ночным посетителям в аудиенции.

Пятеро в капюшонах, тем не менее, оказались настойчивы и продолжили идти к своей цели, превозмогая трудности. Однако так продолжалось не долго. Уже через пару минут сражения со встречным ветром, скользкой тропой и непомерно крутым подъемом, один из визитеров, тот, что был в центре маленькой колонны, оступился и, потеряв равновесие, оказался на четвереньках. Остальные принялись помогать бедолаге подняться. Хотя и тут не все пошло гладко: поскольку один из помощников, четвертый спереди или второй сзади, также шмякнулся, распластавшись спиной на скользком склоне, и даже начал потихоньку скользить вниз. Те, что смогли устоять, успели ухватить его за рукав, подтащили повыше и в шесть заботливых рук поставили на ноги. Та же процедура была проделана с первым упавшим, который был третьим с любой стороны. Когда статус-кво всей группы все же был восстановлен, компания сгрудилась и принялась что-то оживленно обсуждать. После этого, тот, кто раньше шел первым, достал откуда-то из закромов просторной накидки огромный мешковатый ридикюль. Тряпичная сумка блеснула во тьме расшитыми серебром узорами, будто сияющая россыпями звезд, затесавшаяся на задворках бескрайнего космоса, галактика.