Три шага сквозь время

Время подобно широкой реке, оно неспешно и необратимо. И как крестьянин ставит запруду, чтоб оросить возделанное поле, так человек ревностно следует традициям в напрасных попытках удержать прошлое. Но когда-нибудь вода переполнит запруду, и всё, что крестьянин пытался уберечь, окажется во власти стихии. Стихии столь мощной, что не каждый отважится встать у неё на пути.

В те далёкие времена, когда растущий и беспокойный город Токио ещё носил имя Эдо, в семье небогатого самурая родился мальчик. Имя ему дали Токутаро. Рос он смышлёным и любознательным. Ещë будучи малышом, успел Токутаро облазить все закоулки замка Эдо, где жила его семья. А когда чуть подрос, стал ходить по городу и наблюдать за кипением городской жизни. Куда он только ни забегал: до позднего вечера гулял Токутаро по ремесленным кварталам, ходил на пристани и смотрел с мостов на неспешно текущую реку Сумида. И было это для Токутаро в сотни раз интереснее, чем наука его отца, чиновника пожарной службы.

– Андо, да за твоим сыном глаз да глаз нужен – когда тебе за огнём следить? – подтрунивали над отцом друзья-самураи.

– И правда, – соглашался отец. – Пора бы мальчишку делом занять.

Едва исполнилось сыну шесть, отдал его Андо в храмовую школу учиться грамоте и искусству. Последнее, на удивление, давалось неусидчивому мальчишке легче лёгкого. Появилась у Токутаро страсть к рисованию, и посвящал он ему немало свободного времени. Но не отбила эта страсть охоты гулять по Эдо, а лишь усилила любознательность мальчика. Начал Токутаро рисовать всё интересное, что видел за день, будь то воздушный змей, запущенный кем-то над кварталом красильщиков, или заморский корабль, заходящий в порт. Рисунки он показывал родителям – безмерно радовались они успехам сына.

Но однажды отец возвратился с дежурства хмурый и запретил Токутаро выходить за ворота. Пришла в ту пору в город иноземная болезнь, и не знали доктора, как еë остановить. Не обошла она стороной и замок Эдо. Заболели отец и мать Токутаро, болели долго, да так и не оправились. На смертном одре призвал Андо к себе сына.

– Дзюэмон, – обратился он к отроку новым именем, потому что исполнилось тому уже тринадцать лет. – Завещаю тебе служить нашему господину так же верно, как служил я. Беречь замок от огня и злого духа. Отныне тебе быть на моем месте, так исполняй же свой долг с честью. Совершай обходы каждый вечер и следи внимательно, чтобы нигде не случилось пожара. А коли встретишь ты в тёмную пору сгорбленного старика в одежде ямабуси, гони его прочь! Это тэнгу; с давних пор они питают страсть к огню и поджигательству, потому прогнать тэнгу – твой долг. Слушать же его не смей: обманет и с ума сведёт.

Спустя несколько дней умер отец Дзюэмона, а за ним последовала и мать. И остался отрок один. Сильно тосковал он по ласковым объятиям матери и ободряющему взгляду отца. Но шло время, и грусть сменилась светлой печалью. А затем лица родных в памяти Дзюэмона словно подёрнулись дымкой и навсегда остались в другой, неизмеримо далёкой жизни.

Поначалу честно исполнял Дзюэмон обещание, данное отцу. Но ежедневные обходы оказались занятием скучным, и всё с большей неохотой совершал их отрок.

– Лучше бы я потратил это время на рисование, – думал он, в очередной раз возвращаясь домой промозглой ночью.