Ну ты и ведьма!

— Нет, — хрипло выдохнул маг, на котором я сидела.
Возмущенный, категорически уверенный в принятом решении мужчина. При этом его ладони не спешили покидать мои бедра. Жили своей жизнью.
— Да, ненаглядный мой, да, — прошептала я.
И, наклонившись, коснулась своими губами его.
Чуточку обветренные, но мягкие и теплые, они не хотели мне отвечать. Но я же упрямая, не отступлю. Не сегодня.
— Зея, прекрати! — потребовал возмутительно стойкий маг. — В тебе говорит отчаяние! И ты потом сильно пожалеешь о принятом решении.
Он прав, но я не могу иначе. Стыд окончательно испарился.
Я прогнулась в пояснице так, чтобы прижаться грудью к торсу моего упрямца. Он застонал болезненно и попытался сбросить меня на кровать.
Кошкой вцепилась руками в его плечи, стиснула бедрами его бока. Теперь если скинет, невольно перевернется на меня, так даже удобней будет.
— Зея, хватит!
— Почему, ненаглядный? — Я ласково поцеловала подбородок тяжело дышащего мужчины. — Ты же этого хотел целый год.
— Нет… да! Но не так, Зея!
— Ты уж определись, чего хочешь, — мурлыкнула ему в шею.
Крепкую, сильную шею, которую безумно хотелось нежно прикусить. Хм, а почему я должна сдерживать свои желания?..
Маг зашипел. Его самостоятельные руки заскользили вверх и остановились на моих ягодицах.
— С огнем играешь, Зея. Я же не отпущу тебя потом, — предупредил он глухо.
— С огнем? А ощущение, что подо мною снеговик, — с мнимой обидой в голосе пожаловалась я.
Ну же, отбрось свое благородство! Ты же сгораешь от страсти, я чувствую!
— Зея, еще немного — и я утрачу контроль над ситуацией, — тихо предупредил этот вредный стоик.
Его ладони то нежно, то с силой оглаживали мой тыл. И я четко ощущала явное неравнодушие, внушительное неравнодушие…
— Ты только обещаешь, — прошептала с обидой и ловко расстегнула сразу две пуговицы его рубашки.
Я провоцировала, прижимаясь к стальному телу мужчины, соблазняла, толком не представляя, как это делать. А он, боевой маг, не знал, что делать со мной, как избавиться, чтобы не навредить.
Забавная ситуация, вот только смеяться не хочется.
— Зея! — Благородный гад снова попытался меня снять с себя.
Я покосилась на окно, за которым ясная ночь серебрила грузные темные ели. А ведь минуты бегут… Зелье, усиливающее страсть, смешанное с зельем забвения, должно уже действовать. У меня мало времени, а этот зловредный мужчина… никак не соблазняется!
— Ты же понимаешь, что у меня нет выхода? — спросила я, глядя в его темные затуманенные страстью глаза.
— Выход есть всегда, Зея. И мы его найдем, обещаю. Ты обижена, считаешь, что судьба несправедлива…
— Ты прав. Поцелуй меня, — грустно попросила, перебив. — Поцелуй по-настоящему — и я слезу с тебя сама, больше не буду приставать. Я понимаю, как тебе неприятна ситуация.
— Зея…
— Один прощальный поцелуй — и все. — Медленно наклоняясь, я смотрела на мужчину честными-пречестными глазами.
И он поверил.
Жар поцелуя, наполненного сдерживаемым желанием, обжег губы. Плавясь от чужой страсти, я застонала.
Мужчина замер, тяжело дыша. Тело его напряглось, будто превращаясь в камень.
— Один прощальный поцелуй, как ты и просила, — сообщил он хрипло.
В тишине лесного королевского коттеджа, кажется, слышен бешеный стук наших сердец. При этом упрямый мужчина успешно боролся с самим собой.