Баллада о солдате (сборник)

Нашему сверстнику, солдату,

погибшему в боях за Родину,

посвящается этот фильм

Современное село. Теплый праздничный вечер. Еще только начинаются сумерки, а окна домов уже весело светятся. Вдали, у колхозного клуба, – толпа молодежи. Там горят фонари, оттуда доносится музыка. А в других уголках села пустынно и тихо. В такие часы не много встретишь людей на улице. Разве что появится молодая пара с ребенком на руках, идущая в гости, либо молча пройдут влюбленные, либо стайкой пробегут девушки, спешащие к клубу…

По улице села идет женщина в черном. Она проходит мимо девушек. Смех на миг замолкает. Они здороваются с женщиной и бегут дальше своей дорогой.

Другая улица.

Женщина проходит мимо молодой четы. Молодые почтительно здороваются с ней. Она с улыбкой отвечает и идет дальше. Выйдя за околицу, женщина останавливается и грустно смотрит в поле, на дорогу, уходящую за далекий бугор.

– ЭТА ДОРОГА В НАШ ОБЛАСТНОЙ ГОРОД, – говорит диктор. – ТАМ ДВА ИНСТИТУТА, ЗАВОД И ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ СТАНЦИЯ. И ТОТ, КТО УЕЗЖАЕТ ИЗ НАШЕГО СЕЛА, И ТОТ, КТО ВОЗВРАЩАЕТСЯ ПОТОМ В РОДНЫЕ МЕСТА, УХОДИТ И ПРИХОДИТ ПО ЭТОЙ ДОРОГЕ.

Женщина медленно идет к перекрестку.

– ВОТ УЖЕ МНОГО ЛЕТ ОНА ВЫХОДИТ СЮДА, – продолжает диктор, – НЕТ, ОНА НИКОГО НЕ ЖДЕТ… ТОТ, КОГО ОНА ЖДАЛА, ЕЕ СЫН АЛЕШКА, НЕ ВЕРНУЛСЯ С ВОЙНЫ. ОНА ЗНАЕТ, ЧТО ОН НЕ ВЕРНЕТСЯ: ОН ПОХОРОНЕН ДАЛЕКО ОТ РОДНОЙ ЗЕМЛИ, У ДЕРЕВНИ С НЕРУССКИМ НАЗВАНИЕМ. РАННИМИ ВЕСНАМИ ЧУЖИЕ ЛЮДИ ПРИНОСЯТ НА ЕГО МОГИЛУ ЦВЕТЫ. ОНИ НАЗЫВАЮТ ЕГО РУССКИМ СОЛДАТОМ, ГЕРОЕМ, ОСВОБОДИТЕЛЕМ. А ДЛЯ НЕЕ ОН БЫЛ ПРОСТО АЛЕША, СЫН, МАЛЬЧИК, О КОТОРОМ ОНА ЗНАЛА ВСЕ ОТ РОЖДЕНИЯ ДО ДНЯ, КОГДА ОН УЕЗЖАЛ ПО ЭТОЙ ДОРОГЕ НА ФРОНТ. ОН БЫЛ НАШИМ СВЕРСТНИКОМ, МЫ ВМЕСТЕ С НИМ БЫЛИ НА ФРОНТЕ, И МЫ ВАМ РАССКАЖЕМ О НЕМ ИСТОРИЮ, О КОТОРОЙ НЕ ВСЕ ЗНАЕТ ДАЖЕ ЕГО МАТЬ.

…Изображение женщины в черном медленно сменяется другим. Это та же самая женщина, но она значительно моложе. Она стоит на том же месте, но за ее спиной не праздничные дома нового села, а темные сиротливые избы военной поры…

Сильный ветер теребит на ней одежду, рвет с головы платок. На небе клубятся темные тучи.

Смотрит вдаль женщина.

Ветер гуляет по вздыбленной, исковерканной земле, воет, запутавшись в колючей проволоке, гонит по полю черные космы дыма.

Это фронт. Передний край.

В одиноком окопчике – курносый паренек в форме солдата. Он с волнением всматривается вдаль. Оттуда, нарастая, слышится зловещий гул моторов.

Рядом с пареньком – пожилой солдат.

Он кричит в трубку:

– Орел! Орел!.. Орел! Отвечайте! Вижу танки!.. Вижу танки!..

Ему не отвечают. Он встряхивает трубку. Непослушными пальцами щупает шнур… Снова кричит, срывая голос:

– Орел! Орел!..

Нет ответа. Солдаты глянули друг на друга. В их взглядах и страх, и досада, и немой вопрос: «Что делать?»

Впереди все нарастает и нарастает гул моторов и скрежет гусениц…

– Надо отходить к окопам, – хрипло говорит пожилой.

– Не было приказа…

– Что ж мы с винтовками против пяти танков? Только краску царапать…

– А сообщить…

Пожилой рассердился.

– С того света?!. Сматывай, дурило!.. – закричал он на молодого.

Но тот вместо ответа вырвал у него трубку.

– Орел! Орел!.. Я – Зяблик! Я – Зяблик!.. – закричал он срывающимся мальчишеским голосом.

Между тем танки с ходу открыли огонь. Над головами с характерным шипением понеслись снаряды. Окопы не отвечали.