Торговый центр закрывался. Последние покупатели спешили к выходу, нагруженные яркими фирменными пакетами, продавщицы закрывали жалюзи на витринах, кто-то сдавал выручку хозяевам. Любовь Петровна любила эти минуты.
Да, она простая уборщица торгового центра, куда съезжается за покупками не только весь город, но и люд из соседних областей, но ведь не в этом главное. А главное, что скоро она сможет остаться наедине с собой, выкинуть все мысли из головы и временно забыть о проблемах. Только приятная, расслабляющая тишина, нарушаемая гулким эхом; ведро с мыльной водой, новомодная швабра в руках, резиновые перчатки до локтей, в кармане чуть тесноватого халата тряпка для протирания поручней и боковин центрального эскалатора первого этажа. При мысли об этом чудовище Любовь Петровна невольно вздрогнула. Всё устраивало на новой работе: зарплата – хорошая добавка к пенсии, относительная чистота (не считая весны и осени) вверенного ей пола, тишина во время работы. Только вот эскалатор пожилая женщина не любила.
Даже больше – она его боялась. Конечно, она проходила технику безопасности, когда устраивалась сюда через старую знакомую, знала, что после окончания рабочего дня все эскалаторы в здании отключаются. Даже больше: она неоднократно ездила на этом чудовище – в присутствии других людей непонятный, гнетущий страх отступал и прятался где-то в глубинах сознания, но всё-таки…
– Пора, девочки! Пора, кого ждём? – сорокалетний лысеющий Василий Николаевич, менеджер среднего звена – как он себя называл, вышел из своего кабинета и помахал в воздухе руками, разгоняя вверенный ему персонал по рабочим местам. "Девочки", возраста от тридцати до тридцати с большим "хвостиком" и, прямо сказать, огромными "хвостищами", подхватили рабочий инструмент.
– Люб, ну что, пойдём после работы ко мне, почаёвничаем? – Машка, точнее Мария Романовна Косых, шла рядом с Любовью по гулкому холлу гипермаркета. Без покупателей здание казалось больше раза в два. – Про мужиков своих расскажешь, а?
– Голова сегодня что-то болит, – идти к Машке и делиться очередной порцией неудачной семейной жизни совершенно не хотелось. – Давление, наверное.
– Да, давление, – тут же подхватила новую тему подруга. – Таблетки-то пила?
– Какие? – растерянно переспросила Любовь Петровна. За годы работы инженером на заводе она настолько привыкла к имени-отчеству, что даже мысленно себя называла также.
На горизонте показался проклятый эскалатор, в обрамлении двух художественно оформленных каменистых горок с искусственной зеленью и ручьём. Мытье зелени раз в неделю тоже входило в её обязанности, но женщина предпочла бы каждый день протирать все эти пластмассовые листья и цветы, лишь бы не прикасаться к железному чудовищу.
– Да от давления, – Машка махнула рукой. Стеснения от размера одежды она не ощущала – халат болтался на ней, почти как на вешалке. – Странная ты какая-то сегодня. Ладно, побежала я.
Подруга, громыхая (и как эй это удавалось?) пластиковой шваброй, исчезла в недрах магазинного исполина. Любовь Петровна облегчённо вздохнула, поставила ведро на тёмно-серые плитки пола и начала привычное занятие.
Через два часа все цветы были перемыты, полы тоже – и оставалось последнее. Любовь Петровна всегда оставляла ЭТО на самый конец работы.
