– А теперь, профессор Ламберт, расскажите нам, что вы сделали с телом вашей ассистентки мисс Мэдж Кроуфорд. Ее машина стоит у вашей двери, стоит там со вчерашнего раннего утра. Нет никаких следов, ведущих от дома, и вы не можете ожидать, что мы поверим, что самолет сбросил ее с крыши. Будет намного проще, если вы скажете нам, где она. Ее родители очень беспокоятся о ней. Когда они позвонили, вы отказались с ними разговаривать, не позволили им поговорить с мисс Кроуфорд. Они встревожены ее судьбой. Хотя вы не из тех мужчин, которые могут причинить вред молодой женщине, тем не менее, для вас все выглядит плохо. Вам лучше все объяснить.
Джон Ламберт, мужчина лет тридцати шести, высокий, худощавый, с черными волосами, которые, несмотря на молодость, слегка тронула седина на висках, обратил на своих собеседников большие глаза, полные муки.
Ламберт уже был всемирно известен своими уникальными и поразительными экспериментами в области звука и ритма. Одна из крупных электротехнических компаний предоставила ему возможность выполнять оригинальные работы, и его лаборатория, в которой он жил, располагалась на большом участке изолированного леса примерно в сорока милях от Нью-Йорка. Для успеха его работы было необходимо, чтобы по соседству производилось как можно меньше тревожных звуков. Многие из его экспериментов со звуковыми и эфирными волнами требовали абсолютной тишины и свободы от мешающих шумов. Деликатная природа некоторых машин, которые он использовал, не выдерживала даже шагов человека в радиусе ста ярдов, а проезжающий автомобиль полностью нарушил бы их работу.
Ламберт ужасно нервничал. Он дрожал под пристальным взглядом сурового детектива, приехавшего с несколькими коллегами из соседнего города по зову перепуганной семьи Мэдж Кроуфорд. Девушка, чья фотография стояла на рабочем столе рядом, смотрела на них с фотографии – красивая молодая женщина двадцати пяти лет, со светлыми волосами, с большими глазами и прекрасным лицом.
Детектив Филлипс драматично указал на сходство с пропавшей девушкой.
– Можете ли вы, – сказал он, – смотреть на нее и отрицать, что любили ее? И если она не полюбила вас в ответ, то у нас есть мотив для того, что вы сделали, – ревность. Ну же, расскажите нам, что вы с ней сделали. Наши люди все равно найдут ее, сейчас они обыскивают подвал. Не надейтесь, что вы ее спрячете, и если она мертва…
Ламберт издал крик отчаяния и спрятал лицо в своих длинных пальцах.
– Она… она… не говорите, что она мертва!
– Значит, вы действительно любили ее! – торжествующе воскликнул Филлипс и переглянулся со своими спутниками.
– Конечно, я люблю ее. И она ответила мне взаимностью. Мы были тайно помолвлены и должны были пожениться, когда закончим эти чрезвычайно важные эксперименты. Хотя это позорно – обвинять меня в том, что я убил ее. Если я это сделал, то это была не моя вина.
– Значит, вы все-таки убили ее?
– Нет, нет. Я не могу поверить, что она действительно ушла.
– Почему вы уклонились от расспросов ее родителей?
– Потому что… Я пытался вернуть ее… чтобы вновь материализовать ее.
– Вы имеете в виду вернуть ее к жизни?
– Да.
– Разве врач не мог бы сделать это лучше вас, если она спрятана где-то здесь? – серьезно спросил Филлипс.
– Нет, нет. Вы не понимаете. Ее нельзя увидеть, она дематериализовалась. О, уходите. Я единственный мужчина, за исключением, возможно, моего друга доктора Моргана, который может ей сейчас помочь. И Морган – я думал позвонить ему, но я работал каждое мгновение, чтобы получить правильную комбинацию. Уходите, ради бога!
