1. Глава 1.
Ночь… Красивый чугунный светильник истекает восковыми слезами толстых дорогих свечей, издающих удушливый сладковатый аромат, расползающийся вязким шлейфом по апартаментам. Тяжёлые тёмно-бордовые бархатные шторы, толстый красивый ковёр в тех же тонах, дорогой гобелен мебельной обивки, расшитый золотыми вензелями, уже впитали его настолько, что сами пахнут тошной сладостью.
Не сплю. Нервы на пределе! Под причудливым кисейным балдахином, на широком ложе, устланном тонкими шёлковыми простынями, любимый. Не приходит в сознание, мечется в бреду. Временами пытается перевернуться на спину, но со стоном возвращается на живот.
Спина! Всё дело в ней. Изуродована полностью от шеи до лопаток, везде, где раньше замысловатыми узорами серебрилась вышивка. Теперь вместо узоров живое мясо. Выдрано, вырезано, рассечено всё, чтобы только не осталось и следа от былой красоты. Ни единого доказательства, что Берти не самозванец, а законный наследник престола, ни-че-го…
Но вот эта рана и есть самое главное доказательство! Не было бы там знака, никто бы такого не сотворил! Не важно, наследник или нет, доказательство того, что это мой Костик!
Мне не справиться, ему только хуже, нужна помощь…
- Тань, проснись! – как сквозь вату, - любимая, открой глаза, ты плачешь?
С трудом удаётся вырваться из вязкого удушливого кошмара, такого явного, красочного и кровавого, что в первый миг пробуждения, кажется, что я наоборот проваливаюсь в сон. Но Костик, мой милый прекрасный герцог Берти, живой и здоровый, так напуган, не даёт усомниться, что вот теперь я наконец-то проснулась. Он поднимает меня, как тряпичную куклу, усаживает прямо и прижимает к груди, целует мокрое от слёз лицо, убирает со лба чёлку, вглядывается в ночном сумраке,
- Что случилось, Наипрекраснейшая? Приснилось что-то?
- Да, - шмыгаю носом и прислоняюсь лбом к его крепкому прохладному плечу, - слишком явно. Не сон, скорее, видение. Даже предвидение. Никогда не было подобного. Мне страшно, Берти. Мне очень страшно!
- Душа моя, ты просто устала. Слишком много впечатлений для одного дня.
- Может, мы не будем искать портал? Берти, останься! Ты уже привык, ещё немного, и станешь совсем здешним! – как его уговорить? Как остановить?
- Что-то про меня прикошмарилось? – вот! Уже словечки начал придумывать! Адаптировался совсем! Пугать сном не хочу, но надо предупредить,
- Про тебя!
- Не бойся! Я ж под твоим покровом! Никто не сможет причинить вреда! – когда же закончится эта святая наивность?
- Ладно, - вздыхаю, - попробуем спать дальше, - что ещё остаётся, - утро вечера мудренее…
- Это ты у меня всех мудренее, богинюшка! – ничего не буду даже говорить!
Костик сгребает меня, как котёнка себе подмышку, сверху накрывает одеялом, а для верности ещё и рукой. Я, как мышь в норе. В безопасной уютной норе под тёплым боком лежу и молюсь,
- Дадиан! Если ты только существуешь?! Наисветлейшая, спаси и сохрани моего Костю от всех бед! Отведи от него несчастья! Оставь его мне и не надо никакого герцогства, и никакого трона! – нос шмыгнул сам на автомате. Но любимый услышал, раскопал меня в тряпках и затащил себе на грудь,
- Так дело не пойдёт, Тань! Говори! Всё, что покоя не даёт, рассказывай!
Он горячий, кожа бархат. Великан, а она мягкая и нежная, и такая податливая, и снова перед глазами встаёт изрезанная спина,
