Пять метров и всё…

Был ясный день. Полуденное солнце стояло высоко, и дворцовый сад заливало тёплым золотистым светом. Лёгкий ветер шевелил листву клёнов, прохлада скользила между кустами, а где-то далеко звенели голоса придворных.

Паша, как обычно, шёл за принцем. Карл всегда брал его с собой – как слугу, как тень, как часть своего привычного мира. Странная связь. Неправильная. Невозможная.

«Почему он вообще обратил внимание на меня? Нас тысячи…» – подумал Паша, но тут же опустил взгляд.

Мысли бегали одна за другой, как птицы, вспугнутые ветром.

Он не заметил, что в кустах поодаль затаился мужчина в тёмной одежде. Тот сидел неподвижно, как вырезанная статуя, держал наготове арбалет. Болт был уже взведён – и направлен прямо в сердце наследного принца.

Один выстрел – и Карла нет.

Карл остановился, будто что-то вспомнил, повернулся к Паше, чтобы спросить пустяк. Именно в этот момент мужчина прицелился… вдохнул… нажал на спуск.

Но болт полетел не туда.

В последнюю долю секунды Паша, будто ведомый чужой силой, толкнул принца в сторону. Хватило одного шага. Одного вздоха. И болт пронзил не Карла.

А Пашу.

– Ваше Высочество! – на крик Карла тут же сбежалась стража. – Вы не ранены?

– Что?.. – Карл смотрел только на одно: на тело слуги. На тело того, кто закрыл его собой. Он даже не понял, что произошло. Лицо побледнело настолько, что стало похоже на фарфор.

– Боюсь, ваш слуга мёртв, – сказал один из стражников, наклоняясь проверить пульс. – Прямое попадание…

В это время стрелок попытался сбежать, но королевская стража быстро перекрыла ему путь, повалила на землю, связала руки. Но Карл этого не видел. Он видел только неподвижные пальцы Паши, раскинутые на траве, и тёмное пятно крови, расползающееся под его телом.

Никто не заметил, как от Карла, тонкой лентой света, потянулась нить – едва мерцающая, будто сотканная из лунного сияния. Она тянулась к Паше. И соединяла их, как пуповина.

Паша не ушёл. Он остался в этом мире – привязанный к принцу, как к живому якорю.

Сам Карл, конечно, ничего не заметил. Да и некогда было: буквально через несколько секунд его увели в лечебницу, пока стражники уносили тело Паши.

Паша стоял там же, где упал. Смотрел на собственное безжизненное тело.

И вдруг почувствовал – нить натянулась. Сильно. Будто кто-то резко дёрнул.

Его потянуло за принцем.

Шаг. Ещё шаг.

И ноги сами пошли вперёд, хотя он не двигал ими. Он будто стал лёгким воздушным шаром, привязанным к руке ребёнка – он мог парить рядом, но уйти дальше – никогда.

Между ним и Карлом было около пяти метров. И дальше – ни шагу.

В лечебнице Карл и лекарь, как им обоим казалось, остались одни.

Карл снял верхнюю одежду, остался с голым торсом. Кожа его была бледна, как растопленный воск. Плечи дрожали – едва заметно, но Паша видел это отчётливо.

Он стоял сзади, не смея даже дышать, хотя дышать уже не мог.

Лекарь проверял руки принца, плечи, ключицы, словно боялся упустить синяк или царапину. Карл сидел неподвижно – только губы тонкой линией и взгляд, упирающийся в пустоту.

Он пытался держать лицо. Но глаза… Глаза говорили другое.

Они были красными. Опухшими. Выдавали всё: боль, шок, растерянность, отчаяние.

– Вы здоровы, Ваше Высочество, – сказал лекарь. – Слава Диаре.

Карл лишь кивнул.

Ему протянули бокал вина – для успокоения. Он взял, будто машинально. Пил, не чувствуя вкуса. Просто чтобы занять руки.