Ты – моя тьма, я – твой свет

Лекция по элементальной теории тянулась, словно агония. Кирилл машинально чертил узоры на краю пергамента, пока голос профессора растворялся в монотонном гуле. Его взгляд блуждал по аудитории – и замер. Элара сидела в нескольких рядах от него, но смотрела прямо на него. Когда их глаза встретились, она не отвернулась. Наоборот – наклонила голову, словно задавая вопрос, который могли понять только они двое. Мгновение спустя её губы изогнулись в медленной, знающей улыбке. Она подняла перо, что-то нацарапала на сложенной записке и небрежным движением пальцев отправила пергамент порхать к его столу. Магия была тонкой, но точной. «Если меня поймают на передаче записок, ты берёшь вину на себя. Честно?» Вызов. Приглашение. Выбор был за ним. Кирилл вздохнул и написал ответ: «Сестра, что за приколы? Неужели дома или на перемене поговорить нельзя?» Перо Элары замерло над пергаментом, улыбка заострилась, пока она царапала ответ. Записка левитировала обратно к столу Кирилла, её магия слабо гудела озорством. «Дом лишён азарта нарушения правил. А ты? Никогда не казался мне из тех, кто боится небольшого скандала в классе, братец.» Она откинулась на спинку стула, пальцы отстукивали беззвучный ритм по столу, глаза блестели невысказанным вызовом. «Если только… ты не переживаешь, что кто-то заметит, как часто твой взгляд задерживается на мне. Осторожнее – любопытство опасное заклинание.» Кирилл вздохнул глубже. «Хорошо, что ты хочешь? Неужели просто пообщаться записками?» Глаза Элары игриво сузились, когда записка вернулась. Её перо резко прочертило по пергаменту, чернила выглядели жирными и рваными. Когда бумага приземлилась перед ним, края слегка тлели. «Чего я хочу? Хм. Посмотрим… Твоего безраздельного внимания. Ответов на вопросы, которые ты никогда не произнесёшь вслух. И может быть—» Она сделала паузу, наклонив голову так, что солнечный свет поймал озорство в её взгляде. Слова переписались сами собой в воздухе, засияв малиновым, прежде чем осесть обратно на страницу. «—посмотреть, хватит ли у тебя смелости встретиться со мной в западной башне после заката. Никаких записок. Никаких игр. Просто… честность.» Её улыбка смягчилась на долю секунды – слишком кратко, чтобы анализировать, – прежде чем она бросила перо и подалась вперёд, ожидая.

С наступлением темноты Кирилл стоял у подножия западной башни. Камни хранили шрамы веков – чёрные отметины от магических битв, трещины, заросшие мхом цвета запёкшейся крови. – Ах… Вечно же ты тащишь меня во всякие интересные места. Ну, мой дорогой историк, расскажи-ка мне, почему это место забросили во время расовой войны пару сотен лет назад? Элара прислонилась к рушащейся стене башни, полоска лунного света пересекла её лицо. Кончик её пальца проследил по древним следам ожогов, вырезанным в камне, голос был тихим, почти театральным. – Заброшена? О нет. Запечатана. Архивы говорят, что это было полем битвы между магами огня и призывателями бури во время войны. Но настоящая причина? Она подошла ближе, её сапог захрустел по почерневшим обломкам. Воздух гудел остаточной магией, пряди её волос поднимались, как от статики. – Говорят, что учёный пытался слить здесь их души – близнецы-пламена, обречённые уничтожить или поглотить друг друга. Совет стёр записи… но стены помнят. Её глаза метнулись к его, острые и немигающие, когда холодный ветер прошёл сквозь башню. Она улыбнулась, обнажив зубы. – Всё ещё думаешь, что история – это просто пыльные книги и мёртвые герои, братец? – Как же я тебя люблю, сестра! С тобой точно скучно не бывает! Улыбка Элары дрогнула на долю секунды, взгляд метнулся к шрамированным камням, словно те прошептали секрет. Затем она фыркнула, швырнув в него осколок обугленного дерева искрой телекинеза. – Любовь? Осторожно – в последний раз, когда кто-то произнёс это здесь, он стал поучительной историей в библиотеке. Она шагнула в его пространство, голос упал до заговорщического шёпота, хотя пальцы сжались вокруг кулона у её горла. – Но если ты так отчаянно жаждешь азарта… Я знаю, где хранят запретные тексты о связывании душ. Сегодня ночью. Твой ход. Она повернулась и пошла прочь, её смех резко отозвался от руин, но не обернулась посмотреть, следует ли он за ней.