Десерт для динозавра

1. Глава 1

Жанна:

— Не хочу! — Я бежала по мокрой мостовой какого-то захолустного мирка, размазывая слезы с потоками воды и разводами от макияжа по лицу. — Не хочу! Не хочу так всю жизнь... 

Элегантное платье, купленное и надетое по совету «подружек», измазалось в грязи, прическа распалась на мокрые бесформенные пряди, туфли на каблуках были потеряны уже минут десять назад. 

Снова попытавшись стереть влагу с лица, практически с ненавистью уставилась на черные от косметики пальцы. Дура! Накрасилась, как… а они смеялись за спиной.
Артефакт сокрытия работал исправно, делая меня незаметной для местных жителей, что еще больше усиливало эту пустоту. Я понимала, что желание это до безумия глупое, но... нет, вряд ли хоть кто-то из этих бегущих серых теней попытается хотя бы поговорить с появившейся из ниоткуда девчонкой. А уж тем более понять или принять. Ведь даже родители и те... что уж говорить о чужом обществе.
— Не хочу так, — шепотом повторила я, опускаясь на колени и окончательно купая свое платье в грязной луже. Смысл беречь эту неудобную тряпку темно-болотного цвета, что «так хорошо подчеркивает твои глаза и статус»? Гадость редкостная, в которой даже сесть нормально нельзя, я уж молчу о том, чтобы поесть вдоволь.
Сердце потихоньку успокаивалось, сменяя обиду и ненависть на глухую тоску. И чего я психанула... будто это в первый раз. Родители постоянно пытались втиснуть меня в удобные им рамки. «Друзья», ради которых я попыталась впихнуться в эти дурацкие рамки сама, тоже, как оказалось, общались со мной только ради выгоды, ну и чтобы вдоволь посмеяться у меня за спиной. Ничего не изменилось, на самом-то деле.

Просто... просто в очередной раз поверила, что я нужна кому-то именно такая, какая я есть. И в очередной раз поняла — во ржу не сдалась никому. Не помогли ни щедрость, ни юмор, ни откровения... В открытую ладонь снова плюнули, когда выжимать осталось нечего. А предки лишь добавили масла в уже разведенный огонь отчаяния, и снова я всё всем должна: и быть приветливой, и поддерживать разговор, и молча слушать, и развлекать, и вести себя как леди, и наносить ежеутренний макияж, и притворяться… притворяться… притворяться!
— Не хочу-у-у, — снова взвыла я на всю улицу. Всё равно ведь никто! Никогда! Не слышит!!!
Да и не дам я, чтобы кто-то услышал... почувствовал мою слабость.
— Ур-кх, мои уши, — вдруг раздался сзади низкий мужской голос.
— А… — Я дернулась и быстро обернулась, чтобы уткнуться в чьи-то ноги. Огромные такие ноги в черных потертых джинсах, принадлежащие не менее огромному, по моим меркам, телу, которое возвышалось надо мной как неприступная скала. — Ик...
— Не лучшее место, — дернув рукой мокрый воротник, спокойно, но с легкой долей неодобрения сказал неизвестный. Причем ни один мускул на его буквально состоящем из углов лице не дрогнул. С длинных черных прядей, сейчас висевших угольными сосульками, стекала дождевая вода, отчего мокрые пятна на рубашке быстро разрастались.
— Тебя не спросила, и-ик, Оружие, — наконец сообразила я глянуть на ауру пугающего незнакомца. Но изобразить из себя самодостаточного Мастера мне не дала икота, оставшаяся после истерики, и мокрое платье, да и лицом, наверное, только в темных переулках пугать. Жалкая...