Дети хаоса

Истинные правители мира – Светлые:

Анзиэль, богиня красоты.

Сьену, бог радости и удачи.

Демерн, бог закона и справедливости.

Эриандер, бог-богиня плотских утех и безумия.

Храда, богиня искусств и ремесел.

Мэйн, богиня мудрости.

Настра, бог животных и природы.

Нала, богиня милосердия.

Синара, богиня здоровья.

Укр, бог процветания и изобилия.

Веслих, богиня дома и очага.

Веру, бог бурь и сражений.

(А еще есть Ксаран, богиня смерти и зла, чье имя не про износится вслух.)

Храг Храгсон родил дочь Салтайю и четырех сыновей: Терека, Карвака, Стралга и Хорольда.

Пьеро, дож Селебры, родил троих сыновей: Дантио, Бенарда и Орландо, а также дочь Фабию.

Карвак умер в Джат-Ногуле, а Дантио в Скьяре.

Двенадцать веристов составляют фланг.

Четыре фланга и вожак составляют стаю.

Пять стай и командир охоты составляют охоту.

Пять охот и командир составляют войско из 1231-го человека.

Кипение котелка – промежуток времени, необходимый для вскипания котелка холодной воды на открытом воздухе, примерно один час.

Шестьдесят – единица счета, которая используется вместо сотен или, например, дюжин.

Хтонианин – имеющий отношение к подземному миру.

Корбан – подношение богу.

Мензил – расстояние, которое караван проходит за день.

Генотеист – человек, который поклоняется одному богу, не отрицая существование других (на Додеке обычно последователь тайного культа).

Политеист – человек, который поклоняется многим богам (как большинство жителей на Додеке).

Непосвященный – так последователи культа называют политеистов либо приверженцев иного культа.

С точки зрения физики, представление додекан о своем мире бессмысленны. Я суммировал их взгляды в приложении к «Матери лжи», второму тому. Пока у вас не появится возможность его прочитать, пожалуйста, будьте великодушны. Совсем недавно люди считали, что Земля плоская. До декане, возможно, ошибаются, но им хватает здравомыслия не верить в нечто столь абсурдное.

Лорд Дантио от страха вцепился в поручень – сильнее, чем требовалось, потому что колесница легко летела по ровной дороге, да и его папа следил за скоростью. Визжали оси, маленькие копыта гуанокосов выбивали ритмичную дробь, грохотали колеса, скрипели кожаные ремни пола, но в остальном ничто не нарушало тишины.

Когда известие о бойне в Двух Фордах добралось до Селебры, город сошел с ума. Три дня и три ночи жители скорбели о погибших, кричали, стонали и завывали, дули в трубы, стучали по горшкам, били в барабаны. Толпы людей, охваченных паникой, набивались в храмы, где их топтали или они задыхались от нехватки воздуха. А потом враг вдруг очутился у ворот, и шум утих. Город замер – в нем воцарилось абсолютное, зловещее молчание.

Однако повсюду виднелись лица, тысячи и тысячи лиц – на балконах и крышах, в каждом окне; огромные толпы стояли вдоль широкой дороги – и все молча смотрели на Дантио. Неужели никто не благословит его, не выкрикнет хоть одно приветствие или не споет пару строк погребальной песни? Казалось, весь город собрался, чтобы увидеть, как он его покидает.

Дантио не сводил глаз с огромных ворот впереди, пытаясь не обращать внимания на лица. Он отчаянно боялся заплакать, обмочиться или натворить что-нибудь еще более ужасное, опозорив себя и папу.