Скованные железом

По словам, завсегдатая деревенской корчмы, вся округа заметила нас ещё у горизонта: гордый всадник затмил небесный огонь, чьи тусклые утренние лучи освещали деревню. А с ним я – блестел, благодаря отражению в ручье, под вечнозелёным холмиком, с которого мы держали путь. Белоснежный конь резво спустился и проскакал по дорожке больших мокрых камней. Люд сразу так и собрался осматривать нас. Меня, конечно, в первую очередь, но давайте о главном. Задорный флуменский1 народ радушно принял гостя:

– Сир…

– Джерард Лан Целот, – надменно перебил рыцарь.

– Сир Лан Целот, откуда вы набрели на наше захолустье? – пожилой староста развёл руками, подойдя ближе к коню.

– По волеизъявлению наместника из Враандо, разрешить проблему твари некой, в лесу живущей, при деревне Алаар, – торжественно заявил Джерард, словно прочитал с бумаги манифест.

Пронёсся ветер перешёптываний по крохотной деревушке:

– Он пойдёт в Триллар?! Один? Даже без оруженосца? Лесник… да, разберётся. Разберётся… пусть решают сами…

– Да… гхм… проходите, тропа к Триллару выходит из этой же дороги с моста. Храни вас Апохея… – закончив кашлем, староста указал рукой на тёмно-зелёную страну высоких деревьев и диких зверей.

Народ расступился перед рыцарем. Он невозмутимо двинулся вперёд, будто ничего не услышал. Внезапно, однорукий худощавый парень в грязных обносках, выскочил на дорогу перед конём.

– Сир Лан Целот, смилуйтесь над калекой! – он протянул ладонь. – Подайте сколько сможете…

– Исчезни, ворюга! – движение шенкелем2, и мы поскакали вперёд.

Чуть не сбитый попрошайка, обескуражено заявил:

– Я не вор! Я потерял руку, когда…

Безразличный голос из шлема перебил «оправдания»:

– Попрошайничество – чистейшее воровство у общества. У всех людей по нитке каждую минуту. Найди работу или издохни, подобно коту, в уединённом месте.

– Но… как же…

– Опять оправдания… Голова тебе зачем? Думай, пока не истощил моё терпение и голова ещё на плечах!

– Я… я… – его глаза будто искали кого-то в толпе, затем уставились в землю.

Фыркнув, рыцарь продолжил путь и снова погрузился в грёзы о награде наместника – дочери его, а с ней и безбедной жизни, о которой мечтал сколько себя помнил. Ведь и я к нему попал по этой причине. Наглый наёмник, застал старого рыцаря Джерарда врасплох. Дабы век свой рано не закончить, он посвятил неприятеля в рыцари, сам отрёкшись от сего звания, и все пожитки с конём, именем и даже мной отдал. С того дня я оберегаю от ранений и нежеланной смерти нового Джерарда.

Неспешным шагом конь провёз нас через пол деревни. Только всадник подумал перейти на галоп, как услышал женский голос позади. Я девочку вполне видел, а вот Джерарду пришлось порыскать глазами. Сзади приближалась копна волос, походившая больше на сено. Она сливалась с лежащей на тропе примятой травой того же цвета.

– Дядя в железе! Дядя, помогите! – звонкий голосок быстро сменился плачем, сквозь который трудно различались слова.

– Я Джерард Лан Целот! А не «дядя» … Эх… Что случилось, с чем помочь-то? – спрашивал Лан Целот необычным для себя томным голосом, смотря из-за плеча на ребёнка.

– У нас телёнок последний пропал. Братик сказал – всё из-за чудища лесного. Он ушёл в Триллар, сказал разберётся с этим… и… и его уже со вчерашнего полудня нет… – казалось, детский плач слышен на всю округу.