Как истинный джентльмен

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, сама удивляясь звучащему в голосе возмущению.

Он прижался к ее лбу.

– Нам надо разрешить один маленький спор.

Ощутив его запах, окутавший ее, словно клубы дыма, она, сама того не сознавая, потянулась к нему. Ей казалось, у нее вот-вот перехватит дыхание от ярости и возбуждения.

– Какой спор? – с трудом спросила она, продолжая лежать совершенно неподвижно, как будто это могло ее защитить.

– Насчет того, хочу я тебя или нет.

Грейс вскрикнула. Ей хотелось прижаться к нему и никогда не отпускать. Ей не терпелось почувствовать его вкус.

– И что это доказывает, Диккан? – спросила она, борясь с собой.

Она больше не могла сдаться на его милость. Этот путь ведет к гибели. Но как же трудно было оставаться сильной, когда в его голосе слышались нетерпение и страсть. Боже мой, он почти дрожал, словно годами не прикасался к женщине.

– Я хочу тебя, Грейс! – тихо прорычал он ей на ухо и отбросил покрывало. – Я хочу, чтобы ты растаяла в моих объятиях. Хочу снова услышать твой смех.

Париж, сентябрь 1815 года

В комнате стоял резкий запах виски, пота и отчаяния. Затерявшаяся на верхнем этаже старой гостиницы на улице Сены в Париже, она все еще не утратила былого величия. Золотые узоры на рваных обоях. Изящные силуэты потрепанной мебели, грязные окна высотой в десять футов. Элегантность, поблекшая от времени. Остальное было уничтожено постояльцем. Повсюду разбросаны бутылки из-под выпивки и остатки еды. На полу валялась груда грязной одежды. Стол придвинут к двери, а на стене брызги красного вина.

Берти Эвенхем, виновник всего этого беспорядка, стоял на цыпочках, будто прислушиваясь к звукам погони. Невзрачный блондин с тонкими аристократическими чертами, большими голубыми глазами и ястребиным носом, слишком выделявшимся на его лице. Волосы сальные и растрепанные, льняная рубашка запачкана, руки дрожат. Взгляд нетерпеливо метался то к дверям, то к гостю.

Напротив него Диккан Хиллиард небрежно расположился в кресле, обитом выцветшей голубой парчой, скрестив ноги и крутя в левой руке монокль. Он изо всех сил заставлял себя сохранять спокойствие. Диккан ненавидел признания, а Берти, кажется, собирался в чем-то признаться. Возникло желание встать и уйти. Берти обладал ценными сведениями.

И кроме того, в руке у него был пистолет, нацеленный в голову Диккана.

– Почему я должен тебе верить, старина? – обратился Диккан к мертвенно-бледному, неряшливо одетому юноше. – Признай, все это звучит просто невероятно. Шайка британской знати, пытающаяся свергнуть монарха. Нелепость!

Свободной рукой Берти потер лицо.

– Чего же вы не понимаете? Англия в опасности. И вы в том числе.

– Это ты так говоришь. – Откинувшись на спинку кресла, Диккан расстегнул манжеты. – Почему бы тебе не обратиться в британское посольство?

Берти отрывисто рассмеялся.

– Я уверен, кое-кто из них участвует в заговоре.

Диккан кивнул:

– И является членом этой твоей группы под названием «Британские львы». Ты ведь мне только что сказал, что помог Наполеону вернуться во Францию. Это измена, парень. Ты просишь меня поверить человеку, предавшему собственную страну.

На лице Берти отразилась душевная боль.

– Как будто я сам не знаю! Но они меня шантажировали. И вас не оставят в покое, черт побери! Почему вы мне не верите?