Я родился и вырос в городе , до мозга костей был городским человеком. Город мой хоть и был не очень большим , районный центр , обладал всеми атрибутами современного города . В его состав входило несколько районов с многоэтажками достаточно свежей постройки , центр с железнодорожным вокзалом ,большим рынком ,институтом общежитиями больницами и прочими правительственными и служебными учреждениями здесь было много старых двух и трех этажных домов , за железной дорогой находился район кирпичного завода к которому примыкали кварталы панельных пятиэтажек и старые одно этажные домики. На общем фоне город выглядел островком счастья и стабильности , даже в разруху девяностых жизнь в нем была довольно сносной , в городе и окрестностях было множество предприятий по добыче и переработки угля , машиностроения а также пищевой промышленности , жемчужиной была шахта «Западная» самая мощная в Европе по добыче угля , мало того уголь этот был особенный с очень высоким качеством кокс необходимый для металлургии и химической промышленности. Благодаря этому и тому, что город лежал на трассе между Днепропетровском и Донецком, многие невзгоды такие как безработица и нищета обошли, этот уголок Донбасса после развала СССР он даже развивался и преображался. Жаль ,безмерно жаль что этот райский оазис сейчас лежит в руинах.
А родители мои , приведшие меня в этот мир в этом прекрасном месте ,были родом из деревень , отец из небольшого села Вербычки возле города или ПГТ Межевая , а мать из села Алексеевка Покровсого района оба села находятся в Днепропетровской области. К бабушке по папиной линии мы ездили редко ,так редко что окажись я в тех краях мне пришлось бы спрашивать дорогу до села у прохожих. А вот к бабушке и дедушке в Алексеевку мы ездили часто , бывало меня там оставляли на неделю а то и на две. Дедушка умер рано , я был еще маленький пять или шесть лет , я помню как он выглядел и что души во мне не чаял , носил на плечах читал сказки , я в свою очередь тоже его любил с ним было интересно и весело, и я очень похож на него в молодости и ростом и лицом . Само село было довольно крупным , тысячи полторы домов а может и две , в самом селе было два крупных пруда по которым плавало множество гусей и уток , большая ферма с большими даже исполинскими коровниками и такой же тракторной стацией , здание клуба с красивыми колоннами использовалось как магазин ,магазинов в селе было три два больших в центе и один маленький неподалеку от дома моей бабушки местные называли его «ганделык». Я имел возможность наблюдать это село в конце девяностых в начале двухтысячных , оно умирало на моих глазах , и дома и улицы все было на месте не было никакого видимого катаклизма , с каждым мои приездом пустых хат становилось все больше. Ферма закрылась работы не стало , молодые люди и люди средних лет уезжали кто в более крупные соседние села кто в города , оставались одни старики которые не хотели покидать родной угол и алкоголики которым не куда податься да и желания не имели . Дом моей бабули был вторым от въезда в село на окраине, о что это был за дом , просто рай для плещущего энергией ребенка. Участок был обнесен забором из досок возле калитки была деревянная лавочка и почтовый ящик , сразу за калиткой справа был колодец обшитый нержавейкой , за ним сразу начинались заросли малины и клубники примерно три на четыре метра плавно переходивший в сад с вишнями , черешнями и сливами вдоль забора , отделявшего от соседей рос крыжовник и смородина красная , белая, черная. По левую руку от входа начинался сад с яблоками, абрикосами и персиками ограничивал его забор который было плохо заметно за разросшимся терновником , где часто куры выпорхнувшие из загона для птицы, несли яйца и даже высиживали их там и приводили птенцов. Если пройти прямо вдоль дома взору открывалась небольшая площадка с залитым бетонным полом слева между ней и яблочным садом был загон для птицы довольно большой площадью метров двадцать квадратных , обнесенный высоким двухметровым забором сбитым из стволов деревьев разных досок и панелей , внутри же было несколько построек похожих на хижины в которых птицы ночевали и несли яйца ,когда я гостил у бабушки моей обязанностью было пролазить в них и собирать яйца , мне это было во первых не трудно а во вторых очень интересно . Внутри бегало огромное количество и разнообразие птиц , утки нескольких видов с причудливым оперением и окрасом , снежно-белые гуси , куры , индоутки. Сразу за птичником в большой будке на цепи сидел огромный волкодав но я был с ним дружен , все время угощал его чем-то вкусненьким и гладил. Сразу за будкой находился сарай с козами, там жило то две то три козы иногда с козлятами , среди них была коза очень редкой породы не до не после я таких не видел , она была намного выше обычной козы с сильной длинной шеей , и очень длинными для козы рогами , шерсть ее была пепельно-серого цвета с серебряным оттенком и обладала высокой плотностью и шелковистостью , она давала молока почти как корова но отличалась крутым норовом и часто пыталась боднуть. За сараем с козами находился сарай заложенный до верху рублеными дровами , за ним росло несколько орехов и огромная гора срубленных деревьев рядом колода для рубки дров. Прямо за домом находилась летняя кухня сбитая из деревянных ровных досок окрашенных в малиновый цвет , внутри была газовая печь с подключенным к ней баллоном , также была и электрическая со сменной спиралью , возле них стоял стол со стульями , большая часть помещения была завалена бочками и мешками с разнообразным зерном и кормами для скота и птицы , под потолком на балках висели припасы другого рода , разнообразные ожерелья из красного перца , грибов , фруктов , сушеной рыбы а также венички из различных целебных ароматных трав перевязанные по средине кусочками ткани. К летней кухне примыкала будка , в которой сначала жила героическая дворняга Каштанка белая с каштановыми пятнами, героическая она была потому что как-то ночью вступила в схватку с воришками и получила рассечение на голове. После того как начали разваливаться колхозы много разбойного и вороватого люду бродило по степи между заброшенными и полу заброшенными селами в поисках чем поживится и за что выпить. Но годы брали свое , Каштанка умерла и ее место заняла небольшая и звонкая собачка жучка , которую отец принес откуда-то съедаемую блохами , и провел косметологическую операцию с помощью солярки. Сразу за будкой был небольшой свинарник , максимум на шесть свиней. К нему примыкала крупная постройка из шлакоблока , в которой была мастерская с тисами , электрическим точильным кругом и плотничным инструментом , там лежало много сельскохозяйственных орудий косы , тяпки , разнообразные лопаты и запчасти к ним, на полке прибитой к стене над столом с тисами , в банках от краски и в обрезанных пластиковых бутылках находились различные гвозди, болтики , гаечки и шурупчики. В этом помещении пахло солидолом , у стены было две лестницы одна вела в подвал где хранились различные припасы , а вторая на чердак , где дедушка обустроил голубятню и пока он был жив разводил там голубей. Вторая дверь этого здания вела в коровник , бабушка держала только одну корову возможно потому что коровник был не большим. Непосредственно к дому примыкал кролятник , он представлял собой деревянную конструкцию в три этажа с ячейками примерно в метр квадратный , с дверцами из железной сетки , таких ячеек было примерно восемнадцать штук . За летней кухней находилась печка из глины сложенная в ручную под открытым небом бабуля называла ее «кабыця» на старинный манер , возле нее стоял деревянный стол с лавками , еда на ней почему-то получалась вкуснее , и готовить и есть тут было приятнее за печкой росла слива которая давала большую тень над столом что спасало от жары. Печь была очень старая с трещинками через которые струился дымок что придавало пище специфический запах , как будто она приготовлена на костре. Сразу за печью , открывался непревзойденный , родной до боли родной вид, наполняющий легкие и мысли воздухом безграничной свободы , огромный огород каких я больше никогда не видел, спускался к балке , ограниченный слева огромным терновником который параллельно так же спускался к балке , осенью в нем было множество терпких кисло-сладких ягод , что привлекало туда разных степных жителей там можно было встретить фазанов , зайцев , лис , сусликов и даже грациозных и очень пугливых косуль. Балка была очень широкой и глубокой и уходила на лево в горизонт расширяясь , туда куда вечером уходило солнце , по среди балки протекал ручей который весной или после дождя превращался в бурный поток , пробивавший себе путь через жирный рыхлый чернозем оставляя на теле земли узкий глубокий шрам , дальше ручей расширялся вместе с балкой , замедляя свой бег разливаясь по лугам вызывая обильный рост разнообразной сочной травы. Справа же балку ограничивала дамба возле которой внутри самой балки было месторождение глины которое обнажили потоки воды, тут селяне набирали глину для своих хозяйственных нужд именно из нее была слеплена наша уличная печь, в том месте где выбирали глину образовалось небольшое озерцо можно даже сказать лужа , глубиной по пояс , но в ней даже была рыба . На северной кромке балки росла густая лесополоса в основном из акации но были в ней и плодовые деревья абрикосы и яблоки которые очень красиво цвели весной. За лесополосой земля уходила вверх к горизонту открывая взору бесконечные поля пшеницы , участки дикой степи на километры вперед , красные пятна маковых полей придавали яркости и контрастности всему пейзажу органично дополняя его. В бескрайнем небе , которое в безоблачную погоду было невероятно свежего ярко-голубого цвета , парили большие хищные птицы , высматривая добычу в степи , пронзая своим криком всю округу.
