Волшебники и отряд по защите от темных сил

Старик сидел в своем кресле с газетой в руках и миролюбиво поглядывал на свою маленькую внучку, которая аккуратно расставляла игрушки в кукольном домике. Одна из игрушек пошатнулась и рухнула на пол рядом с девочкой.

Старик тихо прошептал: “поднимись” и легонько шевельнув пальцами кисти своей руки, силой заклинания он поднял резинового медвежонка обратно на второй этаж кукольного домика.

– Деда! – возмутилась девочка. На вид ей было лет восемь-девять. Пряди каштановых волос выбивались из небрежно убранной в хвост прически и спадали на ее круглое светлое личико. Девочка поправила прядь, грозно взглянув на дедушку, и добавила. – Зачем ты это сделал?

– Не сердись, – рассмеялся он, опустив газету. – Я не смог удержаться.

Она покачала головой.

– Былые времена прошли, внученька. Теперь все, что мне остается – колдовать дома по мелочам для своего сокровища.

– Это не обязательно делать, – девочка отвернулась и продолжила переставлять игрушки. А старик, потер свою седую бороду, и глядя на внучку, задумался:

– Ты чем-то опечалена?

Она ответила не сразу, а затем тихо заговорила:

– Все вокруг имеют волшебство, кроме меня.

– И это все, что тебя расстраивает?

– Да.

Он рассмеялся:

– Твое время придет. Ты еще не доросла.

– Не такая я уж и маленькая. Ты сам говорил, что к тебе волшебство пришло в семь лет. А мне уже почти девять!

– О-о, – он широко улыбнулся, встал и подошел к внучке, сев рядом с ней. – Ты так сильно расстраиваешься, а зря. Волшебство, которое дается ребенку слишком рано, доставляет больше хлопот, нежели радости. Уж поверь. Знаешь, каково мне было, когда я только обрел свои способности?

– Нет, – затрясла она каштановыми локонами и уставилась на него своими большими глазами кофейного цвета. – Расскажи.

– Ну тогда слушай, – улыбнулся он из-под бороды. – Это было очень-очень давно. Я был тогда совсем ребенком, и вдруг на меня, как лавина, обрушилось волшебство. Мне достался дар стихии воздуха. Это сильное волшебство, такое сильное, как ураган, что требовало большой практики и сноровки, и совладать с ним было очень непросто… Я разбивал мебель в своем доме, смахивая рукой все подряд, потому что волшебство вырывалось из меня безумным вихрем. Мне крайне везло, если это оказывались не бьющиеся предметы.  Больше всего я боялся заходить на кухню, где полно посуды, и из страха часто ел где-нибудь в комнате или сарае, тогда как мои братья и сестры преспокойно трапезничали на кухне. Каждый раз мне доставалось по полной от моей матушки, которая любила меня лупить. Ох, как любила. И особенно любила гневаться. Сама понимаешь, что происходило с моими родителями, обычными людьми, при виде способностей их сына. Я был единственным, кто родился волшебником в своей семье. Поначалу они считали меня проклятым. Даже водили к священнику. Благо тот оказался тоже волшебником, и он очень помог, направлял их, а они набожные люди верили всему и следовали его советам. Никто не знал, что со мной делать. И тогда меня отправили в приют для волшебников, где я и нашел свое место.

– Ты жил в приюте?

– Да. В то время многие родители так поступали. А что было делать мне среди мира людей? И нас собирали по детским домам, где мы могли спокойно существовать, учиться и просто не бояться за то, что магия будет замечена простыми людьми.