Вороньи сказы. Книга первая

Рувские княжества и земли далёкие да близкие.

Левоморье – на запад, Правоморье – на восток. Загорье – на север. Сребрые горы в Левоморском княжестве. Царица-река матушка Игрива – в средине всего. Гора Стоумая – сердце Степи, на юг.

Привет тебе, если вдруг читаешь эту книгу!

Зовут меня Враной. Странно так ребёнка нарекать, но, может, знали мои родители, что колдуньей стану, вот такое имя колдовское и подобрали.

Никогда до того я длинных строк не пряла, буквы в научение лишь, а после – весточки короткие для суседей. Но знаю, что знаткие так делают – пишут книги, и очень это колдовское умение. А я ведь как есть колдунья, и пригодится мне книга эта в моём странствии. Хочу я поглядеть, что в мире творится, дальше деревни своей, дальше даже города, в иных совсем краях. Хочу колдовству учиться, тайны вызнавать, нечисть разную увидеть хочу и других колдунов.

Живу я в деревушке Обережной, что в Рувии, в Левоморском княжестве, рядом с городом Граем, близко к морю. Я, хоть дальше города ещё не бывала, хорошо знаю, где какие земли, есть у меня и карта старая, по ней глядеть буду. Сундук стоит в нашей избе, нет в нём приданного, а есть сокровища, что мне больше пригодятся: медьки и луньки, немало так, хватит в пути быть, да пергамент и бумага, много, думаю вот, как нести. Всё это мне бабка Мила оставила. Преставилась она уж неделю как, последняя у меня была, дед Храбр в прошлом году помер. Недолго помирала, всего три ночи в свечах лежала, а на четвёртый день сожгли её сразу. Меня пожалели деревней всей, да всё одно – никто меня к себе не возьмёт. И родичей больше нету. Мила и Храбр мне не родные были. Они-то оба – рувы, голубоглазые, а под сединой видно, что медовые волосы у бабки были, а у деда – рыжие. Меня, такого воронёнка, в лесу нашли малую совсем, бегала уже сама, говорила, да по-рувски. А с виду во мне рийнская кровушка: и волосы чёрные, вьются чуть, и глаза светло-серые, лицо острое. Сама ничего не помню, не то, где жила, не то, как в лес попала, будто лес меня и родил, а не матушка. Так что другим я даром не нужна – я невеста Тёмнова. Не будет у меня мужа иного да детишек. И не надо мне – хочу колдуньей знаткой становиться! Чего-то я уже и умею, проклятье Тёмново во мне четыре года как, а бабушка моя рассказала про то, немного, но колдовство у меня выходит… Думаю, знаткие всякие дела – самое то для книги, поэтому буду тут про такое писать. Вот, например, как я поняла, что стала невестой Тёмновой…

Двенадцать вёсен мне было, когда странности начались. Голоса мне чудились, будто из ниоткуда, казаться стало, что всё смотрит кто-то на меня исподтишка. Пойду в лес по бруснику, слышу – шелест за спиной, оглянусь – а за мною целая уйма змей ползёт, но не трожут. Я первый-то раз от страха так закричала, что леший, в дупле спавший, выскочил. Глаза навыкате, усы растопырены, зубёнки оскалил. И здоровенный такой, от кончика крыла до другого, наверно, я бы вся влезла. Но не накинулся, в небо взмыл с уханьем да подсвистом – только я его и видела, даже птицею покричать не успела, чтоб отвадить. Так-то у нас лешие, бывало, детей таскали, а меня вот не тронул. Мне в тот же день бабка Мила сказала:

– Это, милая, знак. Уродилась ты невестой Тёмновой.

Ой и рыдала я тогда, будто уже костёр для меня складывают. А бабка ничего, гладит меня да приговаривает: