Билет в плацкартный вагон

Тревожно стучат колёса поезда. Каждый скрежещущий звук не даёт уснуть. Этот огромный неповоротливый червяк действительно весь напрягся, боясь опоздать к назначенному времени в конечный пункт. Он мчится – то, слегка касается холодного скользкого лезвия рельс, то начинает ударять по ним однообразно, замедляя ход.

Был ранний час – день ещё не проснулся. Мрачная колючая темень ноябрьского утра грязным маслянистым пятном расплывалась в окнах за короткой, небрежно сдвинутой занавеской. Блуждающие призрачно-яркие огни, внезапно срываясь с места, рассекали темноту за окнами, бежали и бежали, спотыкаясь, за вагоном поезда. От этого у Лидии возникало желание: зажмурить с силой глаза и всем телом прижаться к рыхлому матрасу на ровной полированной полке. Ощущать спиной каждый толчок, слушать стук колёс и забыть всё, что так мучило, всё, что не сложилось, не получилось в её не такой уж короткой жизни. «Забыть, ну конечно, забыть!» – звучало для неё как молитва. И, может быть, как давным-давно, в детстве, радоваться чему-то необъяснимому и слегка тревожному и верить только в хорошее.

Нигде больше так не ощущала бег времени Лидия, как в поезде. Казалось бы, всего несколько часов назад толкалась на многолюдном, шумном перроне, иногда ловя на себе чьи-то любопытные взгляды. И вот спустя всего несколько часов ничего этого уже нет – это уже прошлое, осталось где-то далеко-далеко. А вот там, за поворотом, за плывущими, мелькающими деревьями и деревушками выйдет знакомая станция, как хорошая подружка. И она вдруг станет забытым прошлым и совершенно чем-то новым.

Лидия лежала с открытыми глазами и прислушивалась к весёлому и торопливому бегу колёс. Они переговаривались друг с другом, повторяя одно только слово: «Спешим-спешим! Спешим-спешим!» Женщина решила встать. Всю ночь она не спала, то и дело поднималась с постели и садилась на свою нижнюю полку, заглядывая на электронное табло, которое высвечивало точное время и температуру в вагоне. После этого она снова прилегла, завернувшись с головой в простыню, и даже ненадолго задремала, но, словно по какому-то сигналу, Лидия сразу проснулась и стала быстро собираться. Она ловко скрутила в трубку матрас, застегнула сапоги, накинула пальто, взяла шляпу и вещи и бодро зашагала между полок со спящими пассажирами. Тех, которые сейчас, собрав вещи, должны были выйти с ней на этой станции, – таких было немного. Она вышла первой в тамбур: ей хотелось побыть одной, хотя бы несколько минут.

Лидия стояла в продрогшем тамбуре, держа в руке маленькую сумочку на длинной ручке. Лида была не высокая, но и не маленькая, не толстая, но и не худая, не старая, но и не молодая. «Как Чичиков», – так любила говорить про свою внешность Лидия, смеясь над собой. Хотя это было не совсем так, потому что у неё была лёгкая, горделивая, стремительная походка, мягкий и в то же время пронзительный взгляд больших лучистых зеленовато-серых глаз: это выделяло её и делало заметной. Одета она была в чёрное короткое пальто и такого же цвета брюки, а на голове сидела кожаная шляпка с короткими полями.

Поезд вылетел на мост шумно и взволнованно дыша. Звонко задрожали мостки. «Вот уже приехали», – подумала про себя женщина. Дорожное волнение заглушила тяжесть бессонной ночи.