Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Мир книг в предреволюционной Франции был бесконечно разнообразен и богат – богат прежде всего тем обилием непохожих друг на друга людей, что его населяли. Как экономическая система он продолжал вязнуть в трясине корпоративных практик, сложившихся в XVII веке. Тут были и гильдия печатников и книгопродавцев, которая монополизировала книжную торговлю в Париже, и правовая система, по-прежнему не ведавшая, что такое авторское право, и основанная на принципе привилегии, и право короля осуществлять прямую цензуру и разрешать междоусобные споры, и около трех тысяч эдиктов. А за всей этой обветшалой барочной сценографией бурбонского миропорядка обреталась многочисленная популяция профессионалов, которые зарабатывали себе на жизнь, доставляя книги читателям.

Книготорговцы, и самые разные, были в каждом крупном городе. Тон в провинциальных центрах задавали немногочисленные патриархи. Вокруг них выстраивали свою предпринимательскую деятельность фигуры помельче: они извлекали выгоду из растущего спроса, который ощутимо пошел вверх начиная с середины века, а затем пытались свести концы с концами в куда менее благоприятных условиях 1770‐х и 1780‐х годов. На окраине правового пространства пытались хоть как-то заработать себе на жизнь мелкие торговцы – как правило, за счет того, что усердно снабжали товаром капиллярную систему книжных продаж. Помимо этих профессионалов, мелкой книготорговлей занимались самые разные люди. Это были владельцы маленьких магазинчиков, которые официально обеспечивали себе место на рынке, покупая у королевских чиновников специальные сертификаты (brevets de libraire); частные предприниматели, которые работали нелегально; переезжающие с места на место торговцы, которые раскладывали товар по рыночным дням на уличных лотках; переплетчики, которые сбывали свои изделия из-под полы; и бродячие разносчики самого разного рода, одни из которых были счастливыми обладателями лошади и телеги, а другие перемещались пешком. Эти книгоноши представляли собой разношерстную и малореспектабельную публику обоего пола: среди самых искушенных зачастую можно было встретить замужних женщин и вдов. Все они играли крайне значимую роль в распространении книг. Вот только история литературы напрочь о них забыла. За несколькими редкими исключениями все они бесследно канули в небытие. И одна из задач этой книги состоит в том, чтобы вернуть их к жизни.

Другая задача заключается в попытке узнать, что именно они продавали. Вопрос о том, какие именно книги доходили до читателей, и о том, как люди их читали, выводит нас к более широким темам, связанным с природой коммуникации и идеологического воздействия. В этой книге я не буду напрямую касаться этих тем, но, надеюсь, смогу нарисовать достаточно подробную картину того, как функционировал литературный рынок накануне Революции и как попадали к французским читателям литературные тексты.

Для того чтобы справиться с этой задачей, я намерен сосредоточиться на том, как развивалась книготорговля в провинциях. Французская история имеет тенденцию к тому, что в центре внимания оказывается Париж, однако в XVIII веке в Париже проживало менее трех процентов населения Франции, и бóльшую часть книг покупали жители провинций. Конечно, часть книг доставлялась непосредственно из Парижа, но гораздо чаще книжные полки заполнялись томами, изданными не во Франции; стоило только книге появиться в парижских магазинах, она тут же пиратским образом перепечатывалась типографиями, расположенными за пределами королевства. Термин «пиратство» (французы, как правило, называли его «нелегальная перепечатка» (