Земля и люди

Автор

Страниц

315

Год

2016

Владимир Бутромеев – талантливый современный писатель, который сумел оставить свой след в литературе. Родившись в 1953 году, он долгое время работал над своими произведениями. В 1986 году его первый сборник рассказов под названием "Любить и верить" был издан издательством "Молодая гвардия" и удостоен премии имени М. Горького. Его пьеса "Страсти по Авдею", основанная на главе из романа "Земля и люди", была поставлена в Белорусском Академическом театре и получила заслуженное признание. Она даже была номинирована на Государственную премию СССР в 1991 году. Также в Белорусском Академическом театре была поставлена часть трилогии Бутромеева под названием "Театр Достоевского", которая включает в себя пьесы "Один судный день из жизни братьев Карамазовых", "Преступления бесов и наказание идиотов" и "Вечный Фома".

Однако, Бутромеев не ограничивается только драматургией. В 1999 году он написал роман "Корона Великого княжества", который получил премию журнала "Дружба народов" и попал в шорт-лист премии "Русский Букер". Это произведение было признано лучшей публикацией года и принесло писателю еще больше известности и признания.

Сегодня Владимир Бутромеев живет и работает в Москве, где он также является создателем многих известных и успешных издательских проектов. Среди них можно назвать такие проекты, как "Детский плутарх", "Древо жизни Омара Хайяма", "Памятники мировой культуры" и "Большая иллюстрированная библиотека классики". Эти проекты были отмечены различными международными и российскими премиями, что подтверждает их качество и значимость. Бутромеев продолжает писать и совершенствовать свое мастерство. Он уделяет особое внимание своему первому роману из цикла "В призраках утраченных зеркал" под названием "Земля и люди", которому он уделил более двадцати лет. Этот роман является эпическим произведением, в котором автор переосмысливает наследие великих прозаиков, таких как Гоголь и Платонов, и воплощает пророчества и предвидения Толстого и Достоевского. В произведении Бутромеева ярко отражена судьба России XX века и его роль в культуре и литературе не может быть преувеличена.

Читать бесплатно онлайн Земля и люди - Владимир Бутромеев

Часть первая

История народа, особенно народа долго жившего и много повидавшего, на себе испытавшего все формы бытия, знавшего расцвет, падения и прозрения, история такого народа не менее любопытна и полезна чем история души человеческой, которую так часто изображали нам великие художники. Можно сказать и более того: история народа и история души человеческой схожи между собою, они едва ли не суть одно и то же.

Заметка Льва Толстого после прочтения предисловия к «Журналу Печорина» из романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»

I. Как это было и романы писателя Достоевского

Вот как это было. Их убивали той осенней ночью на Сдвиженье, поэтому ночь и назвали Погромной, их всех было предназначено убить – и ночь была темна, и списки написаны, и те, кого убивать, исчислены и занесены в эти списки – только убивай, и белые кресты на воротах светились в кромешной глухой тьме – никак не ошибешься, приходи и убивай.

А тех, кого не получилось убить сразу, должны были сселить с земли и рассеять по свету, чтобы они погибали где придется, потому что, кроме этой земли, у них ничего не было, и она была для них как весь мир, за пределами и границей которого все чужбина и небытие (у Виктора Ханевского, кроме этой земли, было несколько томиков с романами писателя Достоевского; этот писатель жил в России еще в девятнадцатом веке, когда все то, что произошло в двадцатом, показалось бы страшным видением, кошмарные видения мерещились ему, и, обезумев от ужаса, дрожащими от страха руками он писал эти романы, а Ханевский читал их и не спал по ночам, его тоже охватывали страх и ужас задолго до той темной осенней ночи, когда все это убиение и вершилось, и он не мог уследить за тем, что творилось вокруг него, совершалось и свершалось в страшной своей неотвратимости, он даже не мог уследить за течением простого дневного времени, не говоря уже о том непонятном времени, которое роилось по ночам; но то, что у него были эти томики с этими романами не спасло его, как не спасло и остальных, в том числе и писателя Достоевского, его детей, внуков и правнуков).

И, оставшись без земли, все и должны были погибнуть, смерть и погибель была суждена им, потому что они не сумели сохранить эту свою землю, а жить без нее они не умели, именно за эту землю их и убили, уничтожили, за то, что она у них была, за то, что она досталась им от живших раньше их отцов и дедов и даже прадедов, досталась – кому пятнадцать, а кому и под сотню десятин хорошей пахотной земли, некоторым даже с кусочком леса, с речушкой и лугом, пестроцветущим летом и сочнозеленеющим поздней осенью вторым укосом – отавой. Отцы, и деды, и прадеды оставили им эту нажитую и обжитую землю, чтобы по свойственной многим родителям заботе о своих детях уберечь их, этих детей, от бесприютности на перекрестках дорог, чтобы им было где укрыться от ветра и времени, чтобы им не жить на белом свете за штаны и миску супа, чтобы у них была своя земля под ногами.

А получилось так, что земля не спасла их (как не спасли Виктора Ханевского те несколько томиков с романами писателя Достоевского, читай их и перечитывай, а они не спасли), земля не спасла, а стала причиной погибели, за нее их и предназначено было убить, всех, строго по списку, а те, кому пришлось выжить, должны были под страхом все той же погибели, уничтожения и истребления забыть и не помнить ту страшную осеннюю темную Погромную ночь, светящуюся белыми крестами, написанными, начертанными мелом на заборах, воротах и между окон прямо на черных бревенчатых стенах (еще страшнейшую, чем те романы, которые писал дрожащими руками в конце девятнадцатого века писатель Достоевский, а Виктор Ханевский в начале двадцатого читал, цепенея от страха).

Продолжить чтение

Вам может понравиться: