Тени в темных углах. Гроза над крышами

Жанр: Попаданцы / Героическое фэнтези / Young adult

Автор

Страниц

Год

—

**Королевство Арелат** — это загадочный уголок, который вызывает ассоциации с эпохой средневековой Европы. Здесь, в мире, где жестокие войны наконец-то отошли в прошлое, а инквизиция, казалось бы, начинает терять свои силы, жизнь течет размеренно. Тем не менее, под блестящей поверхностью спокойствия скрываются мрачные загадки и интриги, которые ждут своего часа.

Главные персонажи произведения — группа юных друзей, которых связывают не только беззаботные шалости и мечты о великих свершениях, но и первые влюбленности и детские баталии. Их жизнь неспешно течет среди привычных улиц и дворов, пока незримая угроза не начинает настигать их. Совершенно неожиданно на знакомых тропах появляются знаки древнего зла, пробуждённого таинственной находкой в руинах заброшенной крепости. Новые загадочные соседи лишь усугубляют атмосферу тревоги, и вскоре на мирное существование подростков начинает влиять черная магия, пришедшая с тенями из древнего прошлого.

Проблема, с которой сталкиваются герои, не простая: обратиться за помощью к старшим, которые могут не поверить в их слова, или донести информацию инквизиции, не имея конкретных улик. А, возможно, им придется взять дело в свои руки и бросить вызов темным силам, прячущимся в тенистых уголках их города.

Эта первая книга нового увлекательного цикла в жанре «dark fantasy» от талантливого автора Александра Бушкова предлагает уникальное сочетание стилей, напоминая работы таких мастеров, как Марк Твен, Стивен Кинг и Владислав Крапивин. Наполненная глубокими метафорами и острыми как бритва конфликтами, она обещает удержать читателя в напряжении и перенести в мир, где зло требует мужества, а дружба — испытаний. Эта история наверняка не оставит равнодушным ни одного любителя литературы, стремящегося погрузиться в атмосферу мрачных сказаний и незабываемых приключений.

Читать бесплатно онлайн Тени в темных углах. Гроза над крышами - Александр Бушков

* * *

Памяти Владислава Крапивина, одного из любимых писателей моего далекого детства

Всякий человек хочет, чтобы жизнь была прекрасна – и легка.
И она прекрасна, мальчуган, она чертовски прекрасна – но не легка.
Марджори Киннан Ролингс, Сверстники

Глава 1. Испытания

В квадратном зале, щедро освещенном сквозь пыльные стрельчатые окна полуденным солнышком, стояли привычные Школярам запахи: пахло чернилами, старой бумагой, ношеными ботинками. Царила тишина, как обычно бывает, когда вышедший на испытание Школяр садится на свое место, а следующего еще не выкликнули. Застыла в молчании дюжина Титоров у правой стены. Им, как и Школярам, на квартальном испытании предписывалось сохранять невозмутимость, но на лицах пятерых все же можно было прочесть затаенное облегчение: их подопечные уже ответили. Соответственным образом, остальные семеро выглядели чуточку напряженными.

Картина была привычная для Школяров, пришедших на предпоследнее испытание из дюжины. На небольшом возвышении за темным столом в виде коробки восседали трое испытателей – как и положено, в сиреневых (цвет учености) япанчах[1] с широкими отложными воротниками и круглых беретах с золотой узорчатой каймой шириной пальца в два. Стопа фолиантов в разноцветных кожаных переплетах, лежавшая слева – Школяры знали, – выложена исключительно для того, чтобы внушать уважение к книжной премудрости и высокой учености: то, что там написано, пожалуй, не всякий студиозус знает, что уж говорить о Школярах!

Справа, на приступочке у стола, помещался гонг, подвешенный на цепочке на высоком стержне, и рядом стоял в готовности невзрачный служитель – как ему и полагалось, тоже в япанче, но коротенькой, едва прикрывавшей тощую, обтянутую черными портками задницу, и в четырехугольном беретишке. Держал наготове длинную бронзовую палочку. Он здесь был самый низший (если не считать порольщика), но пыжился более всех – как-никак полноправный член Собрания! Это ему позволяло с нескрываемым превосходством взирать на Школяров и с гораздо более скрытым высокомерием – на Титоров: он служил при Квартальном Школариуме, а Титоры – в Уличных и Пучковых[2], вот служитель безо всяких на то оснований в глубине души и считал себя выше, хоть и никогда не заикнулся бы о таком вслух…

Пауза затянулась. Без сомнения – Тарик давно знал по собственному опыту,– в душе скучают выдержавшие испытание Школяры и их Титоры, но показывать это лицом, конечно, не полагается. И уж тем более скучают Наставники, вынужденные в сотый раз выслушивать одно и то же,– но он еще в жизни не видел Наставника, допустившего бы на физиономию и тень потаенных чувств: Наставники превосходно умели оставаться бесстрастными, не хуже ликов статуй. Служитель – тут уж, конечно, и к бабке-ворожке не ходи – упивался происходящим: еще бы, ему удавалось сыграть хоть какую-то роль в церемонии. Единственный, кто себе мог позволить проявить откровенную скуку (благо сидел затылком к Наставникам),– здешний порольщик. Вот уж кто обречен был на лютую скуку. Сидел, грустно ссутулившись, у «кобылы» – широченной наказательной лавки. «Кобылы» в обычных Школариумах выглядели совершенно иначе: отполированы брюхами многих поколений Школяров так, что аж сверкали. А здешняя темнела ненатертым деревом. Это понятно: на квартальные испытания попадали отличные ученики; о том, что кого-то в квартале выпороли, ходили лишь жуткие легенды, которым мало кто верил, даже Птенцы…

Продолжить чтение

Вам может понравиться: