Бестиарий

Лёвка

Котёнок был похож на город, на улице которого он оказался в луже в конце ноября, в оттепель. Ранее выпавший снег всмятку размесили тяжёлыми сапогами и ботинками. В Сибири это зимний месяц, никто не переобувается, если немного потеплело. Котёнок выглядел как кусок старинного купеческого салопа на меху, когда-то богатого, но истёршегося о время. Сам город был такой: с купеческим бесшабашным размахом домов, которые строили по проектам столичных архитекторов, но со скупыми на ширину улицами. Не пожалеем рубль на пушнину, но сэкономим копеечку на карманах. Весь город был такой, и многие жители его – тоже.

Лёвка шёл из магазина, стараясь почаще залезать в жидкое снежное крошево. Он не хотел выходить из дома, потому что в ноябре жизнь подростка становится совсем невыносимой. Особенно когда нежданное тепло сопровождается отсутствием солнца. Но мама, чтобы социализовать сына, раз в неделю отправляла его в магазин с небольшим заданием. Хлеба купить или молока. Промокшие ноги стыли. В арке, ведущей во двор его дома, в лицо Лёвке подул почти тёплый ветер. Послышался писк. Крыса? На краю лужицы сидел маленький мокрый котёнок, на загривке топорщилась густая чёрная шерсть. Он поднял голову с большими ушами и повелительно пискнул. Лёвка чуть не поскользнулся, когда попытался взять котёнка: оставил в сторону полупарализованную левую ногу, которая почти не сгибалась, и осторожно наклонился. Котёнок сам шагнул в ладонь. Лёвка, с трудом выпрямившись, расстегнул здоровой рукой куртку и запихал котёнка за пазуху. Белая футболка мгновенно промокла и испачкалась. Лёвке это понравилось: найдёныш уже оставил след в его жизни.

В квартире котёнок освоился быстро, будто жил там долго, просто выходил погулять и вернулся. Лёвка первым делом налил ему молока и смотрел, как котёнок его нюхает, трогает лапой, а потом отворачивается, как показалось Лёвке, презрительно. Ладно, решил он, добуду что-нибудь другое, но сначала – помыть. Он знал, что кошачьи не любят воду, кроме тигров, но зверёк сам запрыгнул в таз и замурчал, по воде пошли волны. Котёнок плавал и резвился, шерсть облепила его, и Лёвка увидел нечто необычное. Во-первых, у него были перепонки между пальцами. Во-вторых, на хвосте шерсть была очень короткая и редкая, хотя остальное тело покрывал густой мех. Лёвка пощупал хвост и понял, что он плоский и широкий. Как у… бобра! Он вынул котёнка и завернул его в банное полотенце с головой. Не спешил разворачивать, будто надеялся, что ему почудилось. Но котёнок заворчал, неожиданно мощными лапами он пробил себе путь из махрового кокона, спрыгнул с колен и начался вылизываться.

Лёвка потянулся к телефону. Интернет выдал виверрового кота-рыболова, у которого есть перепонки – для ныряния за рыбой. Но на фото красовались коричнево-серые, пятнистые котяры с небольшими круглыми ушками и тигриной мордой с близко посаженными глазами. Найдёныш был другой. К тому же у виверрового кота хвост обычный – плотная пушистая палка. У сфинксов есть перепонки, но они уж совсем непохожи на обычных кошек, инопланетяне какие-то. Так называемый бобровый хвост встретился у шотландских вислоухих котов. Лёвка листал картинки, поражаясь обилию кошачьих на планете, коротко взглядывая на своего котёнка. И тут ему попалось странное изображение, от которого он подпрыгнул. Бабр. Мифическое животное, которое изображено было на старом гербе сначала Якутска, а потом Иркутской губернии. Баабыр по-якутски – амурский тигр, который в давние времена захаживал на север Сибири. Перепонки и бобровый хвост тигру в XIX веке приделали столичные чиновники из геральдической палаты, не понявшие слово «бабр», когда рисовали новый герб губернии.