Все жанры Все авторы
Изгнанник. Литературные воспоминания - Иван Бунин

Изгнанник. Литературные воспоминания

Страниц

200

Год

2024

Иван Алексеевич Бунин – выдающийся русский поэт и прозаик, первый из литераторов этой страны, удостоенный Нобелевской премии в 1933 году. Его произведения, переведенные на множество языков, занимают почетное место в золотом фонде мировой литературы. Революция 1917 года заставила Бунина покинуть Россию, однако его связь с родиной, ушедшей навсегда, и с людьми, с которыми его свела судьба, стала источником вдохновения для его творчества.

Книга "Воспоминания", написанная Бунином и увидевшая свет в 1950 году в Париже, является своеобразным литературным памятником. Здесь воссозданы портреты известных личностей, таких как Репин, Рахманинов, Чехов, Куприн, Шаляпин, что делает ее ценным источником информации о русской культуре начала XX века.

Издание, которое представлено здесь, содержит в себе восстановленные пропущенные фрагменты из первоначального издания, которые касаются острых высказываний и отзывов Бунина о литераторах-коллегах, ставших сторонниками большевиков. Особое место в книге занимает эссе "Освобождение Толстого" – воспоминания о Льве Николаевиче Толстом, которого Бунин всю жизнь воспевал и уважал.

Читать бесплатно онлайн Изгнанник. Литературные воспоминания - Иван Бунин

© Оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024

Издательство Азбука®


Иван Алексеевич БУНИН

1870–1953

Из книги «Воспоминания»

Автобиографические заметки

Некоторые автобиографические заметки, касающиеся главным образом моей писательской жизни, были напечатаны мною лет пятнадцать тому назад в собрании моих сочинений, изданном в Берлине «Петрополисом».

Дополняю их некоторыми новыми. <…>

* * *

Моя писательская жизнь началась довольно странно. Она началась, должно быть, в тот бесконечно давний день в нашей деревенской усадьбе в Орловской губернии, когда я, мальчик лет восьми, вдруг почувствовал горячее, беспокойное желание немедленно сочинить что-то вроде стихов или сказки, будучи внезапно поражен тем, на что случайно наткнулся в какой-то книжке с картинками: я увидал в ней картинку, изображавшую какие-то дикие горы, белый холст водопада и какого-то приземистого, толстого мужика, карлика с бабьим лицом, с раздутым горлом, то есть с зобом, стоявшего под водопадом с длинной палкой в руке, в небольшой шляпке, похожей на женскую, с торчащим сбоку птичьим пером, а под картинкой прочел подпись, поразившую меня своим последним словом, тогда еще, к счастью, неизвестным мне: «Встреча в горах с кретином». Кретин! Не будь этого необыкновенного слова, карлик с зобом, с бабьим лицом и в шляпке вроде женской показался бы мне, вероятно, только очень противным, и больше ничего. Но кретин? В этом слове мне почудилось что-то страшное, загадочное, даже как будто волшебное! И вот охватило меня вдруг поэтическим волнением. В тот день оно пропало даром, я не сочинил ни одной строчки, сколько ни старался сочинить. Но не был ли этот день все-таки каким-то началом моего писательства?

Во всяком случае, можно подумать, будто некий пророческий знак был для меня в том, что наткнулся я в тот день на эту картинку, ибо во всей моей дальнейшей жизни пришлось мне иметь немало и своих собственных встреч с кретинами, на вид тоже довольно противными, хотя и без зоба, из коих некоторые, вовсе не будучи волшебными, были, однако, и впрямь страшны, и особенно тогда, когда та или иная мера кретинизма сочеталась в них с какой-нибудь большой способностью, одержимостью, с какими-нибудь истерическими силами, – ведь, как известно, и это бывает, было и будет во всех областях человеческой жизни. Да что! Мне вообще суждена была жизнь настолько необыкновенная, что я был современником даже и таких кретинов, имена которых навеки останутся во всемирной истории, – тех «величайших гениев человечества», что разрушали целые царства, истребляли миллионы человеческих жизней.

* * *

Я родился в Воронеже, прожил в нем целых три года, а кроме того, провел однажды целую ночь, но Воронеж мне совсем неизвестен, ибо в ту ночь, что провел я в нем, я его не мог видеть: приглашен был воронежским студенческим землячеством читать на благотворительном вечере в пользу этого землячества, приехал в темные зимние сумерки, в метель, на вокзале был встречен с шампанским, немало угощался и на вечере и перед рассветом был снова отвезен на вокзал к московскому поезду уже совсем хмельной. А те три года, что я прожил в Воронеже, были моим младенчеством.

Из Воронежа родители увезли меня в свое орловское имение. Вот с этой поры я и начинаю помнить себя. Там прошло мое детство, отрочество.

Вам может понравиться: