Все жанры Все авторы
Полное собрание повестей и рассказов о любви в одном томе - Иван Бунин

Полное собрание повестей и рассказов о любви в одном томе

Страниц

430

Год

2024

Иван Бунин (1870–1953) — выдающийся русский писатель, чье мастерство в прозе не знает равных. Являясь первым русским лауреатом Нобелевской премии, полученной в 1933 году, он оставил глубокий след в литературе. В своих произведениях Бунин задумывался над сложными аспектами человеческого существования, передавая обостренные чувства и трагическую природу любви, которая, как он полагал, часто оказывается жертвой наших страстей и обстоятельств.

Представленная вашему вниманию книга — это редкое собрание, в котором собраны самые значительные повести и рассказы Бунина, написанные о любви. Это издание включает в себя знаменитый сборник «Темные аллеи», который сам автор считал вершиной своего творчества. Здесь вы найдете проникновенные истории, скрывающие глубину чувств и уязвимость человеческой души, обрамленные великолепным языком и богатством образов.

Бунина справедливо считают одним из самых тонких лириков русской прозы. Его рассказы о любви не только раскрывают личные переживания, но и затрагивают универсальные темы, такие как страсть, утрата и поиски смыслов в жизни. Эта книга станет настоящим открытием для любителей литературы, желающих погрузиться в мир тонких чувств и великих сомнений, от которых невозможно убежать.

Читать бесплатно онлайн Полное собрание повестей и рассказов о любви в одном томе - Иван Бунин

В оформлении обложки использованы фрагменты работ художников Клены Самокиш-Судковской и Бориса Кустодиева



© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Повести и рассказы

Первая любовь

Из воспоминаний детства

Все это было бы смешно,

Когда бы не было так грустно…

– М…..

– Митька!

– Дмитрий Алексеевич!

– Бледнолицая собака!

– Да вставай же ты, наконец!

Я уже проснулся, но старался показать, что страшно разоспался и не понимаю, в чем дело. Натягивая всеми силами на голову одеяло, которое тащили с меня Петя и Лева, я только мычал и брыкал ногами. Но они не унимались и, спрыгнув с подоконника, на котором сидели (влезли они из сада в окно), остановились около кровати.

– Вот какой ты! – пробормотал в нерешительности Петя. – Что с ним делать? Мы пропустим зарю…

– Уйдем, – своим обыкновенным, резким и отрывистым, тоном сказал Лева. – Он не товарищ, а баба, старый колелый лось! Влепим по кулаку и уйдем!

– Я, брат, так влеплю, что ты… умрешь! – неожиданно крикнул я, приподнимаясь и взмахивая кулаком так, как будто в нем что-нибудь было. В эту минуту мне казалось, что я необыкновенно грозен и дик.

Но Петя и Лева, к удивлению моему, разразились самым добродушнейшим хохотом и протянули мне руки.

Я, немного сконфуженный, пожал их, хмуро и нехотя, и опять упал на подушку.

– Ну, идем же, идем! – сказал Петя. – Мы в самом деле пропустим зарю.

Это было сказано так искренне-серьезно, что я сам испугался мысли пропустить зарю. На что нам была эта заря, для чего мы друг другу давали слово стеречь ее – я, право, теперь хороню не объясню. Но тогда я думал, что это необходимо. Нам ужасно нравилось выходить из дому чем свет, когда еще и деревня, и темные поля, и далекий густой лес объяты мертвым сном и только на востоке небо покрывается серебряными, светлыми полосами. Тогда нам казалось, что мы совершенно одни и в свежем полутемном лесу действительно все таинственно и первобытно. Мы, как настоящие индейцы, забирались в самую чащу сада и, дожидаясь восхода солнца, садились в кружок и курили «трубку мира», или, иными словами, трубку, утащенную у моего дяди. И хотя я был уже лет двенадцати и отлично понимал, что все это игра, и даже совсем детская игра, но мне она так нравилась, что я не мог не наслаждаться ею.

Поэтому я сейчас же вскочил и стал натягивать чулки.

– Солнце ведь еще не взошло? – спросил я торопливо.

– Ты бы дрыхнул до обеда, – ответил Лева, – да потом бы и спрашивал.

«Пугает! Не так уж и поздно», – подумал я, подходя к умывальнику и ежась от утренней свежести, которая плыла в открытое окно.

Холодная струя воды заставила меня еще больше вздрогнуть и окончательно проснуться. Торопливо умывшись, я был уже готов к походу. Мы должны были отправиться нынче в дальний путь, в самый конец большого луга, который был у нас за садом. Там начинался лес, и широкий луг переходил в узкие овраги, каменистые и изрытые весеннею водою. Сегодня мы намеревались выкурить там последнюю «трубку мира», чтобы распрощаться до лета. Был последний день пасхальных каникул, и дня через два я должен был ехать в Орел, в гимназию.

– Берите же, – скомандовал Лева, – поскорее луки.

Мы сейчас же надели луки и вылезли в окно на росистую траву сада.

Солнце еще только всходило. На траве лежало холодное матовое серебро росы, но по дорожкам земля уже отсырела и почернела. Светлый, зеркальный пруд слабо дымился. Но отражения высоких, стройных осин были еще неподвижны и ясны; соловей особенно звучно щелкал в молодой зелени. Утро только начиналось.

Вам может понравиться: