Клинок

Клинок был откровенно хорош. В нем соединились прекрасные боевые качества: баланс, заточка, сталь и красота – он был покрыт сложной рунической вязью, от самой гарды и почти по всему лезвию. Рукоять обтянута кожаным ремешком, который защищал руку от скольжения. Меч был полуторным, мечом-бастардом – им можно фехтовать как одной, так и двумя руками. Да, он был взаправду великолепен. Но давайте подробнее…

Мы нашли этот меч в горах Шотландии в прошлом месяце. Но до сих пор так и не удалось установить возраст этого оружия, хотя было понятно, что ему не меньше шести сотен лет. Если исходить из этого возраста, то можно сказать, что клинок очень и очень хорошо сохранился. Сейчас меч хранился в музее за бронированным стеклом… И он был прекрасен!

Мы с Иваном Петровичем остановились у входа в музей. Он закурил. Честно говоря, терпеть не могу сигареты! Да, кстати. Иван Петрович – руководитель археологической экспедиции, в которой я состоял, когда мы нашли меч.

– Знаешь, я вот что не могу понять, – сказал Иван Петрович, – ведь это оружие – необычайно красиво, достойно восхищения и почитания, так ведь?

– Да.

– Но как можно восхищаться предметом убийства? Я не понимаю.

– Но ведь не меч убивает. Убивает человек.

– Нет, ты не понял. Я не говорю об убийце, я сказал об орудии убийства, эдаком билете в загробный мир! Как можно им восхищаться? Этот клинок обагрён кровью, он видел жизни многих людей и оборвал их, он опасен. Он попросту недостоин восхищения. Разве я не прав?

– Не совсем, Иван Петрович. Я могу привести, по крайней мере, два аргумента против вашей идеи.

– Ну-ка, ну-ка, давай послушаем, – заинтересовался он.

– Во-первых, люди восхищаются не мечом-орудием, а мечом-шедевром, предметом созидания. Ведь он не появился из воздуха. В этот клинок вложено не меньше труда, чем в любое другое произведение искусства. Лично я впечатлён работой и талантом человека (или людей), которые создали меч.

– Хорошо, допустим, тут я согласен с тобой, хотя и не во всем. А вторая причина?

– Суть второго аргумента в том, что вы смотрите лишь с одной стороны – стороны тотального гуманизма.

– Это плохо?

– Разве я так сказал? Это нормально, но такая точка зрения неполноценна. Некоторые люди должны быть убиты. А некоторых и людьми считать нельзя. Тогда меч будет инструментом очищения мира от такого балласта. Кстати, некоторые религии так себе его и представляли – как предмет очищения мира от пороков.

– Проклятый софист, – пробормотал Иван Петрович, с удовольствием затягиваясь сигаретой.

На такой оптимистической ноте мы и расстались. Иван Петрович сел в подъехавший автобус, а я пошел домой пешком. Скажу честно, я не люблю ездить машинами, как, впрочем, и автобусами да любым другим транспортом. Слишком много там людей; людей злых, нервных… они как радио – транслируют свои подгнивающие эмоции, удручают меня и друг друга, рождая все новые островки пустоты в душах. А те транслируют всё новую гниль… Идти пешком спокойнее, можно подумать, полюбоваться таким знакомым и разным городом. Хотя архитектуру я тоже не люблю.

Солнце садилось – день подходил к своему завершению. Но самое интересное ещё только начиналось…

Я уснул сразу, как только голова коснулась подушки: день выдался длинным и невыносимо скучным, как и большинство подобных ему. Знаете, мне часто снятся сны. Цветные сны. Иногда страшные, иногда смешные, но всегда интересные и цветные. Вот и сейчас приснился.