1. Глава первая
Нормально так мне вырезали аппендицит. Ну да, сама виновата, дотерпелась до вызова скорой прямо на автобусной остановке. Зато теперь как хорошо!
Я и не знала, что от наркоза можно таких клевых глюков наловить. Слышала, что приход у всех разный, но о подобном и мечтать не приходилось. Круто, совсем как в трехмерной игрушке, слышу, вижу, даже запахи чувствую, но и страшно до икоты.
Сначала перед глазами деревянный потолок был и куча трав подвешенных, все закопченное, но в целом ничего ужасного. Потом я повернула голову и обнаружила добротные полы из плотно подогнанных досок, ножки стола и лавки, что-то серо-закопченное… огромное… печь? Ковер на стене, классический, красный, с узорчиками под стать глюканам, грибы на окне, мухоморчики и совсем какие-то синие, их есть, наверное, вообще нельзя, иначе приход будет вечным, над притолокой две костлявые руки и чучело ворона. И запах антисептика.
Или все-таки спирта… Это как раз нормально. Чем там еще в больницах пахнуть может?
Слуховые галлюцинации тоже присутствовали. Треск дровишек, какие-то топотки, шелест и низкое басовитое мугуканье.
Я несколько раз хлопнула глазами и растеклась по полу. Давай-давай, выходи из наркоза. Там небось народ волнуется, операция все же, серьезная вещь.
Чучело угрожающе нависало надо мной. Того и гляди, рухнет прямиком мне на голову.
Мама дорогая, а ведь это сказочная избушка! Ну прямо как в сказках! И с чего вдруг такое привиделось?
Я зевнула и повернулась набок. Сейчас глюки меня отпустят и, если мне повезет, вместо странной избушки увижу симпатичного врача. А что, мама дорогая уже который год намекает, что пора знакомиться не только на работе, а и в метро, на остановках и в очередях в магазине. В общем, даже к мусорке пора начинать выходить при параде, потому что там одинокие мужики останавливаются со своими мешками прямо на крутых новеньких тачках. А тут такой шанс — целая больница, выбирай не хочу!
Басовитое мугуканье внезапно оборвалось жутким нечеловеческим ревом.
Я подпрыгнула. Невысоко. Неожиданный прострел в пояснице — жуткий укол боли — я брякнулась обратно на пол и завыла, вторя реву. Какого?! Мне же аппендицит вырезали, болеть не там должно было! Не почки же меня заодно лишили, это уже как-то совсем будет не по-людски. Но поясница будто отваливалась, разогнуться не получалось, только скукожиться в позе кошечки… Чтобы обнаружить нечто странное, болтающееся перед носом.
Грудь! Большая грудь! Огромная пожилая грудь! Очень-очень пожилая!
От неожиданности я забыла о боли в пояснице, завалилась набок, прижала руки к этой самой неправильной стремной груди и заорала пуще прежнего. Грудь была настоящей, как и складки живота под ней. От этого ужаса у меня сердце забилось где-то в горле. В моем морщинистом горле!
И руки! Почему у меня такие страшные руки в пигментных старческих пятнах?
Кроме рук, не в порядке было и лицо. Вот сто процентов! Трогать я его боялась. Вдруг там что похуже морщин и большого носа? Хуже груди, конечно, уже вряд ли, но все равно не утешало.
А одежда? Я провела руками по шершавой ткани плотной рубахи, потом уставилась на юбку… Откуда вообще все мне видится? Ладно, образ старухи, это как раз понятно. Консьержка у меня в подъезде колоритная сидит, прямо Баба Яга.
