Энеата. Воин и Солнце

Чужаками мы здесь будем поодиночке:

По круче один не взойдет, а двое – взберутся,

Втрое скрученный канат не скоро порвется,

Два львенка вместе – льва сильнее!

Эпос о Гильгамеше

Он казался гораздо старше своих лет и выглядел даже крепче, чем некоторые из учеников Ашшары, но всё же ему было двенадцать. Одной рукой изо всех сил сжимая кинжал, другой он вцепился в крохотную ладошку четырёхлетней девочки, в страхе прижавшейся к нему.

– Убирайтесь! – это прозвучало грозно, слишком грозно для детского голоска.

– Уходи и будешь жить, – холодно отозвался Ашшара, жрец-воитель, жестом приказывая ученикам окружить детей.

Девочка огляделась, испуганно хватаясь за старшего товарища. Священное пламя храма раскрашивало кирпичные стены в мрачные кроваво-красные оттенки, чёрные тени дрожали на резных плитах. Лик богини Тааль, высеченный в колонне над жертвенником, казалось, с отвращением взирал на копошение смертных. Нет, она не собиралась помогать, и они напрасно искали у её ног спасения… Малышка всхлипнула и крепче вцепилась в руку своего единственного защитника.

– Дар-рий… – испуганно прошептала она, призывая мальчишку.

– Уходи и будешь жить! – с вызовом передразнил жреца Дарий, поднимая кинжал.

– Она предназначена моему богу!

– Убирайся, жрец, или твоя кровь напоит быка Тааль! – голос подростка становился всё более похожим на рык.

– Он любит только воду, – усмехнулся жрец.

– Ничего, твоя кровь ему тоже понравится!..

– Убей его, Таир, – приказал Ашшара старшему ученику, высокому и широкоплечему молодцу лет шестнадцати.

Тот рванулся вперёд, занося меч, но Дарий оказался куда проворнее, чем ученик жреца-воителя. Оттолкнув девочку в сторону, он уклонился от замаха и поднырнул под руку нападавшего, развернулся и резким ударом воткнул кинжал в спину ученика. С застывшим в глазах ужасом тот рухнул на алтарь Тааль, оскверняя его кровью.

Ашшара смотрел на происходящее скорее с любопытством, чем удивлением, и уж тем более нельзя было увидеть в его взгляде испуга. Он снисходительно улыбнулся, признавая ловкость Дария. Но всё-таки он был мальчишкой, совсем маленьким, способным справиться с учениками, но не со жрецом-воителем. Ашшара, скинув мешавший движениям зелёный жреческий плащ, подался вперёд, одним ловким рывком преодолел расстояние, отделяющее его от Дария.

Черноволосый мальчишка успел увернуться от еле заметного взмаха ножа, дёрнуться и отлететь в сторону, опершись ладонью на подножие жертвенника. «Ловок», – мысленно признал приятно удивлённый Ашшара, прежде чем обманным движением заставил мальчишку рвануться влево, затем сбил его с ног и прижал коленом к полу.

Заломив руки ему за спину и крепко держа их, жрец-воитель приказал ученикам, кивая на застывшую в ужасе малышку:

– Уведите её.

Ученики тут же подхватили ребенка под руки, утаскивая прочь из храма.

– Атаис! – закричал Дарий, отчаянно пытаясь вырваться из цепкой хватки Ашшары.

Когда Атаис выволокли из тёмного храма, Дарий прекратил сопротивляться, и Ашшара отпустил его, держа нож наготове.

– Что с ней будет? – странно взрослым голосом спросил Дарий, переворачиваясь на спину и поднимаясь.

Ярко-зелёные, небывалые для этих краёв, глаза смотрели на жреца-воителя с дикой яростью загнанного зверёныша. Ашшара улыбнулся мирно и даже тепло, но показная доброжелательность ничуть не впечатлила Дария.