Разбуди меня, если сможешь

В сердце бабушки цветет сад любви.

Это произведение посвящается любимой бабуле Рае. Бабуля, спасибо, что всегда поддерживала в нас стремление развивать свои таланты. Спасибо тебе за это. И просто за то, что ты у нас есть.

Она стояла на краю обрыва, всматриваясь в далекие огни города. Шаг вперед – и окажешься в ледяной воде, пронзающей тело, словно множество ножей, заточенных самой тьмой. Шаг назад – и попадешь в собственный ад. Что делать? Она этого не знала и продолжала стоять и смотреть на город, который был пределом мечтаний для многих. Многих, но не для нее…

Натаниэль сидел у ее кровати и читал вслух «Мартина Идена» – она всегда любила, как звучит его голос, особенно во время чтения. О, как Нэйт сейчас жалел, что не делал этого чаще. Теперь каждую свободную минуту парень проводил со своей девушкой. Читая страницу за страницей, перечитывая уже до боли знакомые фразы, он надеялся, что Амара наконец-то проснется. Но пока изменений не было. Уже три недели. Три мучительные, три худшие недели его жизни.

День за днем Нэйт возвращался в больницу. Он проводил ночи с Амарой, не мог спокойно жить, зная, что его любимая, часть его души… одна. Одна в этой страшной палате. Амара всегда боялась больниц и не любила эти светлые комнаты: ей казалось, что от них веет чем-то холодным, они напоминали о смерти. Какая несправедливость, что последние три недели Амаре пришлось провести именно здесь.

Она открыла глаза и не смогла понять, где находится. Как тут оказалась – тоже было непонятно. Тело онемело, и девушка решила, что, лежит здесь давно. Попыталась повернуть голову, но удалось ей это с трудом. Яркий солнечный луч, слово пощечина, ударил по лицу. «Мда, разлеглась тут, – подумала Амара, – пора бы уже вставать». Этот резкий, но такой приятный свет побудил ее двигаться дальше. Чувство, будто она провела долгое время в темном сыром подвале, не покидало. Сегодня знакомый мягкий свет солнца невероятно радовал. «Как долго я спала и где же я все-таки очутилась?» Амаре пришлось приложить титанические усилия, чтобы встать. Тело так затекло, что она еле могла шевельнуться. Покрутив аккуратно головой, чтобы разогнать кровь, Амара огляделась по сторонам. Она стояла посреди пшеничного поля, казавшееся бескрайним.

«Отлично, и что я здесь делаю?» – пока она не понимала, что происходит, но решила присмотреться. Вдалеке Амара увидела темную полосу деревьев. Здравый смысл подсказывал, что это лес и, возможно, от него стоит держаться подальше, но провести целый день под палящим солнцем – тоже не очень хорошая перспектива. Разводя колосья руками, она стала стремительно продвигаться через поле в сторону леса.

Подойдя поближе, Амара увидела ярко-зеленые глаза, которые смотрели на нее из-за папоротника. На мгновение ее охватила тревога, первая мысль была: бежать. Но девушка решила, что все-таки не стоит. Если за тобой следят глаза дикого зверя, неразумно показывать ему спину. Посмотрев на заросли папоротника и оказавшись на грани этого леса, где не было особого выбора, двигаться ли вперед и встретиться лицом к лицу с загадочным зверем или все же вернуться в поле под солнце, не имея при этом ни капли воды, Амара решила поддаться любопытству.

Крадучись девушка потихоньку приближалась к этим глазам. И вот, подойдя к зарослям, она с опаской протянула руку, чтобы отодвинуть раскидистую ветвь – и что она увидела? Глаза огромного волка. Громаднейшего, настоящего, не какую-то помесь волка и собаки, а мощного темно-серого зверя с глазами цвета цаворита. И, о чудо, волк не шевельнулся, даже не моргнул. Смотрел на нее, не отводя взгляда.