Заслон. Цена безопасности

Год 2147. Земля больше не та, что в учебниках. Её рваные лёгкие наполнены пеплом «Великого Разлома» – амбициозного проекта АО «Заслон», который должен был спасти планету. Нанороботы «Метель» вышли из-под контроля, пожирая всё, что содержало углерод: нефть, бетон, кости. Остатки человечества ютились под куполами «Синтетического Рассвета» или выживали в руинах, как крысы. Сара споткнулась о корень робо-плюща, впившегося в треснувший асфальт. Её руки сжимали цилиндр с голографическим кристаллом – тем самым, за который её брата Марка убили «дворники». «Это ключ», – сказал он перед смертью. – «Он сломает „Заслон“». Красные огоньки в тумане. Металлический скрежет. – Прекрати сопротивление, аномалия! – прорычал киборг, его голос будто сквозь мясорубку. Гидравлические пальцы схватили её за горло. Сара успела нажать на кристалл. Голограмма взорвалась фейерверком кодов. Для активации требуется ДНК без имплантов. Киборги замерли. Их процессоры не понимали —как уничтожить то, что нельзя взломать. – Тупицы, – хрипло рассмеялась Сара, прежде чем её тело полетело в пропасть. Кристалл, падая, транслировал в эфир одно слово – имя, которое «Заслон» пытался стереть. – Артём.

– Виктор Крайнов, выступление перед акционерами АО «Заслон». 2035 г.«Сознание – последняя граница, которую нужно покорить. И мы покорим её, даже если придётся сломать ваши черепа». Артему Ворону снились кошмары. Всегда одни и те же: чёрные щупальца, прорастающие сквозь асфальт, и голос, повторяющий на неизвестном языке два слова – «Заслон-Единение». Он метался во сне, пытаясь сбежать от этих щупалец, но они проникали в уши, впивались в виски, высасывая мысли, как пауки вытягивают соки из жертвы. Просыпался он с мигренью, ощущая во рту привкус гари, словно легкие, пропитались дымом тех самых пожаров, что поглотили мир до «Синтетического Рассвета». Но сегодня кошмар оборвался резко. В висках завыла сирена нейроинтерфейса – вызов от клиента. – Новый кейс, Ворон. Срочно. – Голос в голове принадлежал Марусе, его агенту-посреднику. Она работала через анонимные ретрансляторы, единственное, что он знал о ней – то, что у неё искусственная гортань. Звук напоминал скрип ржавых шестерёнок, будто её голос собирали из обломков старых машин. – Учёный из «Заслона». Исчез три дня назад. Жена платит криптой. Артём встал, игнорируя протесты мышц. Его квартира в Токио-5 напоминала музей апокалипсиса: на полках – коллекция допотопных гаджетов (последний Айфон XX века с треснувшим экраном, флешка с открытым исходным кодом вируса «Цербер», проржавевший жесткий диск с архивом «Запрещённых Мемов»), на стене – карта мегаполиса, утыканная красными булавками. Каждая булавка – нераскрытое дело. Он провёл пальцем по булавке у района шахт – там погиб Михалыч, его напарник, взорванный дроном с начинкой из термальной кислоты. «Пока я дышу, они не выиграют», – пообещал он тогда у могилы, засыпанной искусственными цветами с чипами-жучками. Он потянулся к шкафу, надевая длинный чёрный плащ с бронированными вставками из карбона – подарок от Михалыча за спасение дочери из логова контрабандистов. В зеркале мелькнуло лицо, изрезанное шрамами – подарок от киберпса три года назад, когда тот прокусил броню, как бумагу. Висок заныл, чип Синхрон-Х», вживлённый всем сотрудникам «Заслона» в рамках программы «Единение», начал синхронизацию. Каждую его мысль Крайнов мог прочитать, как открытую книгу. Тогда же погиб Михалыч, его напарник, когда пытался вырвать чип из шеи голыми руками. Артём до сих пор слышал, как тот хрипел, выдирая из шеи чип «Заслона»: «Не дай им… сделать из тебя батарейку…». – Имя учёного? – спросил он, проверяя магнитный пистолет «Громовержец», собранный из списанных деталей спутников. В стволе зашипели катушки Тесла, намагничивая дробь из вольфрама. – Кацуюки Хирано. Специалист по атмосферным алгоритмам. В последнем сообщении жене сказал: «Они знают про диссонанс». Диссонанс. Слово щёлкнуло в памяти, как ключ в замке. В подпольных чатах ходили слухи: те, кто отказывался от чипов «Заслона», жаловались на «диссонанс» – приступы паники, будто их мозг пытались вырвать из чужой паутины. Психиатры, купленные корпорацией, называли это «цифровой абстиненцией», но Артем видел иное. Год назад он нашёл девушку в канализационном тоннеле – она расцарапала кожу до кости, крича, что «нанороботы грызут нейроны». Её тело позже исчезло из морга.