Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

Парк был старый. Извилистые дорожки из щебня, покрытые мелкой кирпичной крошкой красноватого цвета, продирались сквозь заросли кустарника. Тони Димария казалось, что это вовсе и не парк, а густой лес, где сказочный великан-лесничий прорубил дорожки для людей. И не важно какая стояла погода – шёл ли снег, или ярко светило солнце – в нём всегда хорошо дышалось.

Только здесь чувство свободы от всех и всего наполняло и умиротворяло душу. И всякий раз он надеялся, что будет просто отдыхать, удобно расположившись на одной из многочисленных скамеек, или медленно прогуливаться по дорожкам. Но забыть о проблемах удавалось всё реже и реже.

Вот и сегодня парк «не помогал» – проблемы не отпускали, а давили тяжёлой ношей, от чего на душе становилось всё сумрачнее.

Он пытался присесть, перевести дух, но нарастающее внутреннее напряжение заставляло идти, идти, идти…

Силы покидали его. Тони почувствовал: ещё несколько шагов и он, потеряв сознание, упадёт и останется неподвижно лежать пока редкий посетитель не поможет или, отчаявшись, не наберёт номер экстренной службы спасения 911.

Он оглянулся по сторонам – где бы присесть? Увидев в метрах пятидесяти скамейку, осторожно, чтобы не упасть, побрёл к ней.

Но пройдя десяток метров, внезапно – будто упёрся в невидимую стену – остановился. Ноги сами застыли в трёх шагах от старой-старой невзрачной скамейки. На неё наверняка никто не решался сесть, и она давно уже с нетерпением ждала, когда отправится на «покой». Тони постоял минуту и нерешительно, боясь, что скамейка под ним развалится, присел. Та скрипнула – почудилось, что вдобавок, и тяжело вздохнула, – но выдержала неожиданного гостя.

«Откуда она здесь взялась? – подумал Тони. – Сколько раз проходил рядом и никогда не видел. И какая сила остановила и заставила присесть именно на эту страшную скамейку?»

Действительно, скамеек в парке много и разных: грубоватые – на широких бетонных или простеньких металлических, из труб, ножках-опорах с плоскими спинками, или «художественные» – с выгнуто-вогнутыми, под изгибы тела, деревянными сидениями и спинками. Удобные и не очень; новенькие, недавно установленные; старые, «уставшие» от дождя, снега, яркого солнца… Но присел-то он на этой, не самой приспособленной для долгого сидения и знавшей лучшие годы. Тони оглядел скамейку: кованые незамысловатой формы белого цвета ножки и подлокотники, местами покрытые патиной1; прогнутое деревянное сидение; в спинке не хватает двух досок; краска, некогда ярко-зелёная, а теперь облезлая и потускневшая. Вспомнил, что видел похожую в журнале, рекламирующим садово-парковую мебель. Поразила цена – почти три тысячи баксов за старую, в жутком состоянии скамейку. Предприимчивый продавец считал иначе: не жуткое, а винтажное, дошедшее до нас из далёкого – позднего периода викторианской Англии – девятнадцатого века. Что же занесло скамейку знаменитого английского стиля в обычный, ничем не примечательный муниципальный парк в Квинсе, один из районов Нью-Йорка? «Абсурд полный!», – решил Тони.

Страшная скамейка отвлекла Тони от тяжёлых мыслей. Но через пару минут они навалились с новой силой.